Дударова, Вероника Борисовна

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Дударова, Вероника»)
Перейти к: навигация, поиск
Вероника Дударова

1986 г.
Основная информация
Полное имя

Вероника Борисовна Дударова

Дата рождения

22 ноября (5 декабря) 1916(1916-12-05)

Место рождения

Баку, Российская империя

Дата смерти

15 января 2011(2011-01-15) (94 года)

Место смерти

Москва, Российская Федерация

Страна

СССР СССР
Россия Россия

Профессии

дирижёр

Инструменты

фортепиано

Жанры

симфоническая музыка

Награды

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Верони́ка Бори́совна Дуда́рова (22 ноября [5 декабря1916, Баку, Российская империя — 15 января 2011, Москва, Российская Федерация) — советский и российский дирижёр, педагог.

Народная артистка СССР (1977)[1]. Лауреат Государственной премии РСФСР им. Глинки (1980). Член КПСС с 1950 года[2].

Первая в отечественной истории женщина-дирижёр.





Биография

Родилась 22 ноября (5 декабря1916 в Баку, в осетинской семье из аристократического рода Дударовых.

С 5 лет обучалась игре на фортепиано в детской музыкальной школе для одарённых детей при Бакинской консерватории.

По словам Дударовой, любовь к дирижёрскому искусству привил ей австрийский дирижёр Стефан Штрассер, который приезжал в Баку на симфонические сезоны. Штрассер собрал одарённых детей-музыкантов и занимался с ними теорией музыки, в их числе была и юная Вероника.

В начале 1930-х отец Вероники Дударовой был репрессирован, а две старшие сестры скончались. В 1933 году Вероника с матерью переехала в Ленинград.

В 19331937 годах училась в музыкальном училище при Ленинградской консерватории по классу фортепиано у профессора, народного артиста СССР П. А. Серебрякова.

В 1937 году переехала в Москву. Выступала как пианист-концертмейстер и училась у Б. М. Берлина на подготовительном отделении Московской консерватории. Через год Берлин порекомендовал ей поступать на дирижёрский факультет Московской консерватории и познакомил с Л. М. Гинзбургом.

В 1938—1941 и 1945—1947 гг. училась в Московской консерватории на дирижерском факультете в классе профессора Гинзбурга, а затем — у профессора Н. П. Аносова

В 1944 году Вероника Дударова дебютировала как дирижёр. Работала дирижером Центрального детского театра в Москве, в 19451946 годах — дирижером-ассистентом Оперной студии при Московской консерватории[3].

B 19591960 годах была заведующей кафедрой оркестрового дирижирования Института культуры, также преподавателем по классу оперно-симфонического дирижирования музыкального училища им. Oктябрьской революции в Mоскве.

В 1960 году в рамках декады литературы и искусства Северо-Осетинской АССР в Москве дирижировала оперой Христофора Плиева «Коста» в Большом театре СССР.

В 19601989 — главный дирижёр и художественный руководитель Московского государственного академического симфонического оркестра. За годы управления оркестром исполнила и записала огромное количество произведений разного репертуара, от музыки барокко до современной симфонической.

Осуществила первые записи произведений таких композиторов, как Г. Свиридов, А. Хачатурян, Т. Хренников, А. Эшпай, Р. Щедрин, М. Таривердиев, А. Шнитке, С. Губайдулина, Ш. Чалаев, А. Чайковский, Зара Левина, Д. Кривицкий, Е. Фирсова, Т. Чудова, А. Головин, и др.

Сотрудничала с выдающимися исполнителями, среди которых Владимир Спиваков, Леонид Коган, Валерий Гергиев, Иван Козловский, Тамара Синявская, Маргарита Фёдорова, Татьяна Николаева, Наталья Гутман, Лиана Исакадзе, Владимир Крайнев, Гидон Кремер, Тамара Милашкина, Михаил Плетнев, Виктор Третьяков, Андрей Гаврилов, Олег Каган, Григорий Соколов и др.

Гастролировала в Чехословакии, Польше, Венгрии, Болгарии, Румынии, Югославии, Японии, Иране, Турции, Испании, Швеции, Норвегии, Мексике, Венесуэле, Панаме, Колумбии, Перу, Кубе.

Стояла у истоков ряда музыкальных фестивалей: Чайковского в Ижевске и Воткинске, Глинки — в Смоленске, Рахманинова — в Тамбове, Шостаковича — в Волгограде, в фестивалях, концертах, конкурсах в Ростове-на-Дону, Иркутске, Костроме, Рязани, Владикавказе, Сочи, Калининграде, Иваново, Калуге и других городах.

С 1991 по 2009 годы возглавляла созданный ею государственный Симфонический оркестр России, который после её смерти присоединён Российским национальным оркестром.

Имя Дударовой занесено в Книгу рекордов Гиннеса как имя женщины, более 50 лет работавшей с крупнейшими оркестрами.

В некоторых источниках Дударову называют первой в мире женщиной-дирижёром[4][5], что безусловно, неверно: (Надя Буланже дебютировала как дирижёр в 1912, Жанна Эврар возглавила собственный Парижский женский струнный оркестр в 1930), а вот в СССР она была первой женщиной-дирижёром.

Скоропостижно скончалась от инфаркта 15 января 2011 года в Москве. Похоронена на Троекуровском кладбище (уч. 7в). 12 ноября 2012 года состоялось открытие памятника на могиле (скульптор Олег Цхурбаев).

Музыкальная деятельность

В числе лучших исполнений:

а также симфонии Моцарта, Бетховена, Брамса, Чайковского, Рахманинова, Шостаковича, Мясковского, программные сочинения Р. Штрауса, Дебюсси, Гершвина

Ею записана музыка к 50 кинофильмам, среди которых:

Цитаты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
«Музыкант с ярким темпераментом и своеобразным творческим почерком. Об этом можно судить по интерпретации тех произведений, которые исполняет Московский симфонический оркестр… Дударову отличает горячее пристрастие к современной музыке, к произведениям советских композиторов. Но её симпатии широки: она любит Рахманинова, Скрябина и, конечно же, Чайковского, все симфонические произведения которого в репертуаре руководимого ею оркестра
(Тихон Хренников, 1-й секретарь СК СССР, народный артист СССР)
«Само присутствие в зале Московского оркестра стало событием, особенно потому, что за пультом женский авторитет, сила и темперамент… Вероника Дударова ведет оркестр скрупулезно, с полной отдачей своей профессии. Кисти её рук настолько отзываются на музыку, что, кажется, она ими вычерчивает мелодическую линию. Она не просто ведет, она контролирует каждый шаг, каждое движение по разложенной перед ней партитуре, чтобы ни одна деталь произведения не ускользнула от внимания, чтобы не было ни малейшей фальши. Наиболее ярко волевое начало дирижерской палочки Дударовой проявилось в Шестой симфонии Шостаковича
(«Ван Гвардиа», Барселона, 1986, 7 марта)[7].
«Концерт Стамбульского государственного симфонического оркестра под управлением советского дирижера Дударовой… носил характер просветительского семинара не только для участников оркестра и музыкантов, но и для всех слушателей. У Дударовой есть магический талисман, который мы до настоящего времени видели у небольшого числа дирижеров. Я имела возможность присутствовать на репетициях таких великих дирижеров, как Л. Бернстайн, Т. Бичем, Г. фон Караян, К. Аббадо, Б. Хайтинк. Они дирижируют оркестрами мирового класса. У каждого из них есть свой почерк, свой метод и подход к объединению оркестра. Дударова обладает особого рода магнетизмом, которого нет даже у этих великих дирижеров. Именно поэтому она нам ближе, чем все остальные»
(Турция, «Джумхуриет», 1985, 24 апреля)[7].
«За великолепное исполнение концерта наивысших слов признания заслуживает весь оркестр, а особенно Вероника Дударова, которая в своем лице сочетает наилучшие черты артиста, музыканта, скульптора, дирижера и режиссёра звуков»
(из югославской прессы)[7]..
«Дирижируя „Вальсом“ Равеля, она добивалась нужного звучания оркестра, как художник, который разбирает различные оттенки, чтобы запечатлеть свой замысел на холсте. Превосходный дирижер
(«Куба», 1969, июль)[7]..
«Сеньора Дударова предстала как сенсационное явление в истории музыки нашей страны… Дударова вела оркестр в превосходной манере, оттеняя малейшие нюансы, позволяя тем самым добиваться прекрасного исполнения»
(Мексика, «Эль Националь», 1975, 29 июля)[7]..
«Аплодисменты публики свидетельствовали о полном понимании интерпретации Дударовой и признании игры оркестра. Вероника Дударова — это дирижер высокого класса, впечатляющий музыкант, достигающий в каждом такте партитуры сути музыкального произведения. Манера дирижирования, очень красивая и оригинальная, исключает плохую игру оркестра»
(Польша, «Глос роботницки», 1985, 16 марта)[7]..
«Интерпретация Дударовой „Франчески да Римини“ относится к наивысшим художественным достижениям оркестра Белградской филармонии»
(«Политика экспресс», 1975, 3 апреля)[7]..
«Работу Вероники Дударовой с оркестром можно сравнить с трактовкой Малера Гербертом фон Караяном, и оркестр г. Оденсе играл так согласованно и в то же время своеобразно, что можно утверждать, что ни один датский оркестр не достигал прежде такого понимания Малера. Дударова со своей способностью передавать психологические состояния в звуке сделала голос оркестра почти зримым»
(«Юлландспостен», 1976, 28 февраля)[7]..
«Концерт Гевандхауза представил возможность познакомиться с ослепительным дирижером-женщиной… Вероника Дударова была охарактеризована критикой как „пламенный“ дирижер, и действительно, её дирижирование, жесты имеют нечто общее со сверкающими языками пламени»
(из отзывов прессы ГДР. Цит. по: «Социалистическая Осетия», 1979, 28 июля)[7]..
«Такую музыку город слышит впервые. Среда 15 октября будет навсегда записана в истории Эстерзунда. В этот вечер женщина-дирижер дирижировала элитарным оркестром, насчитывающим более ста человек. Её зовут Вероника Дударова, и у неё есть основания для того, чтобы высечь её имя золотыми буквами
(Швеция, «Лестиднинген», 1986, 16 октября)[7]..

Семья

  • Супруг — Вайнштейн, Борис Самойлович[8], сотрудник НКВД/МВД, деятель шахматного движения (развод)
    • Сын — Михаил Борисович Вайнштейн, журналист, главный редактор журнала «Московский ветеран»
      • Внучка — Вероника

Интересные факты

  • В 1993 году Вероника Борисовна гастролировала в Андорре. Во время одного из выступлений, под конец исполнения произведения, из-за свойственному Дударовой темпераментному дирижированию, упала с дирижёрского пульта, и не вставая с пола, лёжа, продолжила дирижировать до конца исполнения произведения.[9]
  • Незадолго до смерти Веронику Дударову обокрали. Злоумышленники похитили все награды дирижёра: ордена Октябрьской революции, «Знак Почёта», «За заслуги перед Отечеством» 2 и 3 степени, медали, фамильные драгоценности Дударовых (Вероника Борисовна происходила из древнего осетинского княжеского рода Дударовых)[10].

Память

  • В честь В. Б. Дударовой названа малая планета (9737) Dudarova, открытый астрономом Людмилой Карачкиной в Крымской Астрофизической Обсерватории 29 сентября 1986 г.
  • Имя Вероники Борисовны Дударовой занесено в книгу рекордов Гиннеса как единственной в мире женщины-дирижёра, управлявшей большими симфоническими оркестрами более 50 лет.
  • Организован Всероссийский конкурс дирижёров имени Вероники Борисовны Дударовой

Награды и звания

Напишите отзыв о статье "Дударова, Вероника Борисовна"

Примечания

  1. www.biograph.ru/index.php option=com_content&view=article&id=249:dudarova&catid=6:music&Itemid=29
  2. Дударова Вероника Борисовна — статья из Большой советской энциклопедии.
  3. [www.peoples.ru/art/music/conductor/veronika_dudarova/ Дударова, Вероника Дударова]
  4. [www.rian.ru/culture/20090116/159375314.html Умерла прославленный российский дирижер Вероника Дударова] // РИА Новости, 16 января 2009.
  5. [www.gazeta.ru/culture/2009/01/16/a_2925322.shtml Реквием по Дударовой] // Газета. Ру, 16.01.2009.
  6. [www.1tv.ru/news/world/61955 Юбилей Вероники Дударовой] // Первый канал, 5 декабря 2006.
  7. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [www.peoples.ru/art/music/conductor/veronika_dudarova/ Биография Вероника Дударова/Биография Вероника Дударова]
  8. Сосонко Г. Покровитель // 64 — Шахматное обозрение. 2011. № 4. С. 86.
  9. [www.mk.ru/culture/interview/2011/11/25/647037-so-zhguchim-bolero-na-bis.html Со жгучим “Болеро” на бис - Новости культуры и искусства России и мира - МК]. Проверено 12 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ERwArxMf Архивировано из первоисточника 15 февраля 2013].
  10. [eg.ru/daily/stars/12054/ Прощание с Вероникой Дударовой // Экспресс газета]. Проверено 12 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ERwI7upK Архивировано из первоисточника 15 февраля 2013].
  11. Указ Президента РФ от 13 ноября 2006 г. № 1277
  12. Указ Президента РФ от 12 сентября 1996 г. № 1352

Отрывок, характеризующий Дударова, Вероника Борисовна

– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.