Дудревилль, Леонардо
| Леонардо Дудревилль | |
| итал. Leonardo Dudreville | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Жанр: | |
| Влияние: | |
Леонардо Дудревилль (итал. Leonardo Dudreville; 4 апреля 1885 года, Венеция — 13 января 1975 года, Лаго-Маджоре) — итальянский художник, работавший в стилях футуристическом и Новеченто.
Жизнь и творчество
Леонардо Дудревилль начал изучать живопись в 1902 году, в миланской Академии ди Брера. В 1906—1907 годах художник совершает поездку в Париж, где знакомится с Амедео Модильяни и Джино Северини, подпав под особое творческое влияние последнего. В то же время в Париже состоялась первая персональная выставка Леонардо Дудревилля. Несмотря на то, что Дудревилль с самого начала принадлежал к футуристическому движению под первым «Манифестом футуристической живописи» (Manifesto dei pittori futuristi), вышедшим в феврале 1910 года, его подписи нет. Однако уже в 1912 году художник организует группу Nuove Tendenze, придерживавшуюся умеренного футуризма.
В своей футуристической живописи (например «Растяжение поэзии», 1913) Дудревилль экспериментирует с овальными геометрическими формами, создающими арочные композиции различных цветов. В подобном направлении работал одновременно с ним во Франции Робер Делоне. С началом Первой мировой войны художник, слепой на один глаз, был освобождён от воинской службы и продолжал рисовать футуристические полотна. В 1919 году, однако, под впечатлением от пережитой войны, Дудревилль решил отказаться от абстракционизма и обратиться к методу изображения классическому и гиперреалистичному: «Ясные идеи, выраженные понятно» - с этого момента таков его девиз.
В 1922 году он был одним из основателей итальянского «новеченто» в живописи. Но в этой группе Дудревилль пробыл до 1924 года, после чего отдалился от «новеченто», разошедшись во взглядах с его основательницей Маргеритой Сарфатти, которой не понравилось изобилие в его работе мелких деталей и отсутствие неоклассических тенденций. В дальнейшем работал в стиле «фламандской вещественности», близком к немецкой "новой вещественности". Впоследствии также много занимался художественным иллюстрированием литературы.
Внешняя ссылка
- [www.wwmm.org/storie/storia.asp?id_storia=474&pagina=11&project=0 Автопортрет, Монца, Городские музеи]
Напишите отзыв о статье "Дудревилль, Леонардо"
Литература
- Sylvia Martin «Futurismus», Köln, 2005
- Антонелла Криппа, [www.artgate-cariplo.it/collezione-online/page45d.do?link=oln82d.redirect&kcond31d.att3=280 Леонард Дудревилль], сетевой каталог [www.artgate-cariplo.it/collezione-online/page1z.do Artgate] фонда Карипло, 2010, CC-BY-SA.
Отрывок, характеризующий Дудревилль, Леонардо
M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
