Дудышкин, Александр Яковлевич

Александр Яковлевич Дудышкин
Дата рождения	31 октября (12 ноября) 1881(1881-11-12)
Место рождения	Москва
Дата смерти	4 февраля 1953(1953-02-04) (71 год)
Место смерти	Касабланка, Марокко
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	полковник
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война
Награды и премии

Александр Яковлевич Дудышкин (1881—1953) — участник Белого движения на Юге России, корпусной инженер Добровольческого корпуса, полковник.

Из потомственных дворян Тульской губернии. Сын генерал-майора Якова Геннадьевича Дудышкина (1849—1906). Младший брат Михаил (1891—1961) — штабс-ротмистр 3-го уланского полка, участник Белого движения, в эмиграции Югославии.

Окончил 1-й Московский кадетский корпус (1899) и Николаевское инженерное училище (1902), откуда выпущен был подпоручиком в 5-й саперный батальон.

Произведен в поручики 1 октября 1904 года. В 1907 году окончил дополнительный курс Николаевской инженерной академии и 25 мая того же года «за отличные успехи в науках» произведен был в штабс-капитаны с переводом в военные инженеры. Произведен в капитаны 29 марта 1909 года. 11 мая 1909 года переведен в 5-й саперный батальон, 5 марта 1910 года — в 5-й понтонный батальон, а 26 сентября того же года — в 21-й саперный батальон.

23 апреля 1911 года переведен в 14-й саперный батальон, в рядах которого и вступил в Первую мировую войну. За боевые отличия был награжден несколькими орденами, в том числе орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость». Произведен в подполковники 24 июня 1916 года со старшинством с 10 апреля 1916. Приказом армии и флоту от 9 апреля 1917 года установлено старшинство в чине подполковника с 19 ноября 1915, приказом от 21 апреля 1917 года — с 19 ноября 1914. Позднее в 1917 году был назначен корпусным инженером 21-го армейского корпуса.

В Гражданскую войну участвовал в Белом движении на Юге России в составе Добровольческой армии и ВСЮР. В 1918 году — в Марковской инженерной роте, затем состоял в распоряжении начальника инженерных снабжений, заведующим инженерной частью Управления начальника снабжений. Был корпусным инженером Добровольческого корпуса, в который была сведена Добровольческая армия, и начальником инженерно-технического отдела ВСЮР в Югославии. Произведен в полковники.

В эмиграции в Югославии. В годы Второй мировой войны служил в Русском корпусе. С 8 октября 1941 года назначен командиром 4-й технической роты 2-го батальона 1-го полка, с 31 октября того же года — командиром 3-го батальона 2-го полка (в чине гауптмана). После войны переехал в Марокко, где работал инженером-архитектором. Был председателем местного отдела РОВС и Союза чинов Русского корпуса. Скончался в 1953 году в Касабланке. Похоронен на кладбище Бен М'Сик. Был женат.

Награды

• Орден Святого Станислава 3-й ст. (ВП 6.12.1908)
• Орден Святого Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (ВП 25.03.1915)
• Высочайшее благоволение «за отличия в делах против неприятеля» (ВП 16.02.1916)
• Орден Святой Анны 4-й ст. с надписью «за храбрость» (ВП 17.07.1916)

Источники

• Чернопятов В. И. Дворянское сословие Тульской губернии. Т. 3 (12): Родословец. Материалы. Ч. 6 — М., 1909. — С. 162.
• Волков С. В. Белое движение. Энциклопедия гражданской войны. — СПб.: «Нева», 2002. — С. 183.
• Волков С. В., Стрелянов (Калабухов) П. Н. Чины Русского корпуса: Биографический справочник в фотографиях. — М., 2009.

Отрывок, характеризующий Дудышкин, Александр Яковлевич

Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.