Дульнозарядное ружьё

Дульнозарядное ружьё — ружьё (длинноствольное огнестрельное оружие), заряжаемое с дула. Так заряжалось все огнестрельное оружие до появления казнозарядных систем, под унитарный патрон или нет. Главным недостатком заряжания с дула была необходимость продвижения пули и заряда через весь ствол, длина которого превышала полметра. По этой же причине сдерживалось развитие нарезного оружия: поскольку диаметр пули должен быть больше нарезов, то досылка пули, завёрнутой в кусочек кожи, была тугой и долгой. Также существовала опасность двойного заряжания — если стрелок забывал, что оружие уже заряжено, и заряжал его ещё один раз, то при выстреле ружье разрывало, что приводило к травмам или смерти стрелка.

Сейчас с дула заряжается ограниченное число систем, исключительно короткоствольных и не называющихся «ружьем».

История

В ранних образцах оружия, заряжающегося с дула, порох после отмеривания заряда засыпался в ствол, загонялся с помощью шомпола пыж, затем досылалась пуля. Стремление к скорострельности привело в XVII веке к изобретению патрона — комплекта для производства выстрела, когда заряд пороха помещался в бумажную оболочку, к которой присоединялась и пуля. При заряжании стрелок разрывал бумажную оболочку, высыпал порох в ствол оружия, использовал бумагу в качестве пыжа и досылал сверху пулю.

После австро-прусской кампании 1866 г. всюду перешли к унитарным патронам и ружьям, заряжающимся с казны.

История применения

• Аркебуза — гладкоствольное, фитильное дульнозарядное ружьё, один из первоначальных образцов ручного огнестрельного оружия, появившийся в первой трети XV. Заряжалась с дула каменными, а затем свинцовыми пулями. Пороховой заряд поджигался от руки через затравочное отверстие в стволе.
• Мушкет— ручное огнестрельное оружие XVI века, появившееся первоначально в Испании в 1521 году и заменившее более примитивную аркебузу.

Ссылки

1. [www.clubdetirologrono.com/ Стрелковый клуб Логроньо. Испания.]
2. [www.mlaic.org/ MLAIC — международный комитет дульнозарядных ассоциаций, руководящий орган, объединяющий национальные ассоциации.]
3. [mlarf.ru/ Российское отделение MLA]

Отрывок, характеризующий Дульнозарядное ружьё

Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!