Думаагийн Содном

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Это имя — монгольское; «Думаагийн» — отчество, а не фамилия; личное имя этого человека — «Содном».
Думаагийн Содном
Думаагийн Содном
премьер-министр Монголии
12 декабря 1984 — 21 марта 1990
Предшественник: Жамбын Батмунх
Преемник: Шаравын Гунгаадорж
 
Рождение: 14 июля 1933(1933-07-14) (90 лет)
Урген, Дорноговь, Монголия
Партия: МНРП

Думаагийн Содном (монг. Думаагийн Содном; род. 14 июля 1933, Урген) — монгольский политический деятель, премьер-министр Монголии с 12 декабря 1984-го по 21 марта 1990-го года.



Биография

Содном родился в сомоне Урген аймака Дорноговь 14 июля 1933. Окончив школу в сомоне Баянмунхе аймака Хэнтий, поступил в финансово-экономический колледж в Улан-Баторе, где учился в 1946—1950 годах. Четыре года работал бухгалтером в министерстве финансов, а в 1954 году вступил в МНРП, перед этим изучая экономику в Высшей Школе Финансов и Экономики в Иркутске с 1954-го по 1958 год.

Содном сделал стремительную карьеру в Министерстве Финансов, уже в 1963-м году став министром финансов, занимая этот пост вплоть до 1969-го года. С 1969-го по 1972 год занимал должность первого заместителя председателя Государственной Комиссии по Планированию, а в 1972 стал её председателем. В 1974 был назначен на должность заместителя председателя Совета Министров.

После отставки Юмжаагийна Цэдэнбала с поста председателя Президиума Великого Народного Хурала и восхождения политического союзника Соднома Жамбына Батмунха (ранее занимавшего пост премьер-министра) на этот пост 12 декабря 1984-го года назначен председателем Совета Министров (т.е премьер-министром), и избран членом Политбюро МНРП . Содном сохранял оба поста за собой вплоть до отставки Политбюро и правительства в результате массовых антиправительственных демонстраций 21-го марта 1990-го года.

Содном впоследствии стал директором нефтяной компании Mongolian Gazryn Tos (1990—2000), а в 1992 был назначен помощником премьер-министра Пунцагийна Жасрая.

Источники

Sanders, Alan J. K., Historical Dictionary of Mongolia, 1996, ISBN 0-8108-3077-9.

Напишите отзыв о статье "Думаагийн Содном"

Отрывок, характеризующий Думаагийн Содном

Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.