Ду-Хам-Ми
| Ду-Хам-Ми | |
| Род деятельности: |
танцовщица |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[www.businessinsider.in/photo/38813369/Tour-The-Beautiful-Cemetery-Where-New-Yorks-Rich-And-Powerful-Were-Laid-To-Rest-PHOTOS/Do-Hum-Me-was-the-princess-of-the-Sac-Indians-of-Kansas-At-age-18-Do-Hum-Me-and-her-husband-Cow-Hick-Kee-started-performing-at-P-T-Barnums-American-Museum-She-became-sick-and-died-shortly-after-in-1843-Barnum-paid-for-this-monument-.jpg Надгробный памятник Ду-Хам-Ми] |
|
|
[3.bp.blogspot.com/_p4RelMnB09s/Stu2UmjH4_I/AAAAAAAAYC4/sNWUEZHMMyY/s1600-h/Angels+and+acordians+at+green-Wood+2009_10_101.jpg Все стороны памятника] |
Ду-Хам-Ми (англ. Do-Hum-Me; 1825—1843) — американская индейская танцовщица.
Биография
Родилась в 1825 году, была дочерью вождя индейского племени сауков Nan-Nouce-Rush-Ee-Toe[1].
В 1843 году она сопровождала отца в поездке в город Принстон, штат Нью-Джерси, для переговоров. Находясь там, она влюбилась в представителя индейского племени айова по имени Cow-Hick-Kee. Молодые люди поженились и вскоре были наняты антрепренером Финеасом Барнумом в американский музей на Манхэттене, ныне носящий его имя — Американский музей Барнума — для исполнения обрядовых индейских танцев. Ду-Хам-Ми стала мгновенно очень популярной, но скоропостижно умерла в возрасте 18 лет (9 марта 1843 года)[2], вероятно от гриппа.
Была похоронена в подвенечном платье на бруклинском кладбище Грин-Вуд в Нью-Йорке[1]. Финеас Барнум оплатил установку памятника на месте её захоронения[3]. Надгробие было выполнено из гранита и белого мрамора американским скульптором русского происхождения Робертом Лауницем. В 2005 году памятник «индейской принцессы» был восстановлен благодаря усилиям нью-йоркского жителя Исаака Фелисиано (англ. Isaac Feliciano).
Напишите отзыв о статье "Ду-Хам-Ми"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=22067046 Do Hum Me] (англ.)
- ↑ [millefiorifavoriti.blogspot.ru/2009/10/angels-and-accordions-at-green-wood.html Angels and Accordions at Green-Wood Cemetery] (англ.)
- ↑ [www.businessinsider.in/Tour-The-Beautiful-Cemetery-Where-New-Yorks-Rich-And-Powerful-Were-Laid-To-Rest-PHOTOS/Do-Hum-Me-was-the-princess-of-the-Sac-Indians-of-Kansas-At-age-18-Do-Hum-Me-and-her-husband-Cow-Hick-Kee-started-performing-at-P-T-Barnums-American-Museum-She-became-sick-and-died-shortly-after-in-1843-Barnum-paid-for-this-monument-/slideshow/38813369.cms Tour The Beautiful Cemetery Where New York’s Rich And Powerful Were Laid To Rest] (англ.)
Ссылки
- [www.green-wood.com/2010/indian-princess-do-hum-me-saved/ «INDIAN PRINCESS» DO-HUM-ME (1824—1843)] (англ.)
- [www.rarenewspapers.com/view/206929 Indian Woman Do-hum-me…] (англ.)
Отрывок, характеризующий Ду-Хам-Ми
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
