Дханвантари

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Дханвантари — бог-лекарь в индуизме, считается покровителем Аюрведы. Дханвантари — аватара Вишну, упомянутый в Бхагавата-пуране и других индуистских писаниях. Он считается основоположником Аюрведы и связан с молитвами о здоровье. Ему приписывают обладание знаниями в области хирургии, лечения травами, антисептических свойств куркумы, способности соли залечивать раны.

Бхагавата-пурана так говорит о рождении Дханвантари:

Затем, о царь, когда сыновья Кашьяпы — демоны и полубоги — снова стали пахтать Молочный океан, их взору явился чудесный мужчина. Крепкий и сильный, с длинными руками, он отличался могучим телосложением. Шея Его, отмеченная тремя полосами, напоминала раковину. Его глаза были розоватыми, а тело — темным. Он был очень юн, Его украшали гирлянды, а все его тело было убрано драгоценностями. На нем были желтые одежды и серьги из ярко сиявшего жемчуга. Кончики Его волос были умащены маслом. Его широкие плечи и другие черты говорили о том, что Он силен и крепок, как лев. На Нем были браслеты, а в руке Он держал кувшин, до краев наполненный нектаром. Это был Дханвантари, частичное воплощение проявления Вишну. Он знал науку врачевания и в качестве одного из полубогов был наделен правом получать свою долю во время жертвоприношений.


Легенда

Прошло множество веков, и Дханвантари воплотился как раджа Диводаса, родившись в царской семье в святом городе Бенарес (Варанаси). "Однажды к обители Диводасы пришли Вайтарана, Сушрута, Каравирья и другие мудрецы, и сказали: "Наши сердца погружены в печаль при виде людей, страдающих от физических и умственных болезней. Чтобы изгнать болезни и вернуть им здоровье и благополучие, для блага всех живущих существ, научи нас Аюрведе, знанием которой ты обладаешь в совершенстве. Мы готовы стать твоими преданными учениками". И Диводаса ответил: "Входите, будьте моими сыновьями, и я обучу вас. Ибо я, Дханвантари, избавивший живых существ от старости, болезней и смерти, вновь появился на Земле для того, чтобы открыть вам среди остальных ветвей Аюрведы Шалья-чикитсу". (Сушрута самхита, Сутрастхана, 1.13-14, 22).

Предание говорит о том, как Диводаса передал знание своим ученикам, разделив его на восемь частей для того, чтобы его легче было запомнить. Его ученики, называвшие себя дханвантарьи или последователи Дханвантари, развили и сформулировали в канонах знание, полученное от своего учителя. Лучшим среди дханвантарьев был Сушрута, о мудрости и мастерстве которого сложены легенды. Он составил трактат, текст которого первоначально передавался из уст в уста, от учителя к ученику. Прошло множество веков, и память людская начала слабеть. Тогда текст начали записывать под именем его первого составителя. Фрагменты этих шлок и упоминания о них можно встретить в более поздних трудах комментаторов. И лишь на рубеже I-II веков н.э. была восстановлена, записана, отредактирована и дополнена "Сушрута Самхита", которая доступна современному читателю. Преемником древнего знания стал другой Сушрута, происходивший из семьи потомственных вайдьев и названный родителями в честь великого ученика Дханвантари.

Сушрута Младший был необыкновенной личностью. Умелый врач, глубокий философ, талантливый наставник, замечательный литератор, он не только восстановил "Сушрута самхиту", но и основал школу, в которой сотни учеников постигали науку Шалья-чикитсы. Существует множество исторических свидетельств того, что школа Сушруты славилась далеко за пределами Индии.

Сушрута в совершенстве изложил анатомию и физиологию человека, описал причины и механизмы развития 1200 различных заболеваний, детально разработал более 300 сложнейших операций, заложил основы гирудо- и иглотерапии, задолго до К. Гарвея описал циркуляцию крови, задолго до И. Павлова - секрецию желудочных соков, за много веков до Э. Дженера - способ прививки против оспы. Множество положений трактата Сушруты лишь недавно было открыто и признано современной наукой. Можно лишь предполагать, сколько веков назад были созданы инструменты и разработаны методы, с помощью которых производились удаление катаракты, камнесечение и кесарево сечение, лапаротомия и пластические операции по восстановлению искалеченных носов, ушей и губ. И именно "Сушрута Самхиту" считают трактатом, наиболее точно передающим "Дханвантари Самхиту" - самый первый, изначальный источник Аюрведы. [1]

Напишите отзыв о статье "Дханвантари"

Примечания

  1. [raslav.name/kniga-5-vedicheskoe-rejki-glava-1-chast-1/ Книга №5: Ведическое Рейки Глава 1 – часть 1 - Инглия, Жива, Рейки...]. raslav.name. Проверено 10 ноября 2015.

Ссылки

  • [sushruta.narod.ru/dhan-mantras.htm Мантры Дханвантари]

Отрывок, характеризующий Дханвантари

– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.