Харрисон, Дхани

Дхани Харрисон Dhani Harrison
Основная информация
Дата рождения	1 августа 1978(1978-08-01) (45 лет)
Место рождения	Виндзор, Англия
Страна	Великобритания Великобритания
Профессии	певец, композитор, гитарист, пианист
Инструменты	гитара, вокал, фортепиано, синтезатор
Жанры	Альтернативный рок
Псевдонимы	Ayrton Wilbury
Сотрудничество	Джордж Харрисон, thenewno2, Traveling Wilburys
Лейблы	Dark Horse/EMI

Дха́ни Ха́ррисон (англ. Dhani Harrison; род. 1 августа 1978, Виндзор, Англия) — британский музыкант, сын Джорджа Харрисона. Дхани Харрисон дебютировал как профессиональный музыкант, завершив работу над последним альбомом своего отца Brainwashed после смерти Джорджа Харрисона в ноябре 2001 года. В 2006 году Дхани Харрисон основал группу thenewno2.

Ранние годы

Дхани Харрисон родился 1 августа 1978 года в Виндзоре. Мать Дхани — вторая жена Джорджа Харрисона — мексиканка Оливия Тринидад Ариас. Его родители поженились через месяц после рождения сына — 2 сентября 1978 года. Детство Дхани прошло в поместье «Фрайар-парк», которое было основной резиденцией Джорджа Харрисона начиная с 1970 года. Своё имя Дхани получил благодаря увлечению отца индийской музыкой. «Дха» и «ни» — это названия двух нот диатонического звукоряда в индийской традиции. В европейской традиции они соответствуют нотам «ля» и «си». Произносится это имя примерно так же, как имя Danny (Данни, Дэнни), но с придыханием на первом звуке.

Дхани вспоминает, как в шестилетнем возрасте он получил свой первый урок игры на ударных от одного из друзей своего отца — «дяди Ринго». Дхани вспоминает, что ещё до этого урока он уже был заядлым барабанщиком и проявил в этом деле необыкновенные для своего возраста способности. Однако, когда Ринго Старр начал играть на ударной установке, Дхани пришёл в страшный испуг от шума и потерял всякий интерес к обучению игре на этом инструменте.

Подобно своему отцу, Дхани был заядлым фанатом автогонок «Формула-1», посещая вместе с Джорджем Харрисоном Гран-при «Формулы-1» по всему миру.

Образование

Дхани окончил начальную школу «Бэджмор» в Хенли-он-Темс, затем продолжил учёбу в частной средней школе Dolphin School в Твайфорде и в Шиплейк-колледже. После окончания колледжа Харрисон поступил в Брауновский университет, где изучал физику и индустриальный дизайн. По окончании университета Дхани начал профессиональную карьеру в области аэродинамики. Однако вскоре он разочаровался в своём выборе деятельности, и, решив последовать по стопам своего отца, начал карьеру музыканта.

Музыкальная карьера

После смерти Джорджа Харрисона 29 ноября 2001 года, Дхани, в сотрудничестве с Джеффом Линном, завершил посмертный альбом Джорджа Brainwashed, который вышел в продажу в 2002 году. 29 ноября 2002 года Дхани принял участие в «Концерте для Джорджа», организованном Эриком Клэптоном в память о Джордже Харрисоне. В концерте, приуроченном к первой годовщине смерти Джорджа, приняли участие многие друзья легендарного битла: Билли Престон, Рави Шанкар, Джефф Линн, Том Петти, Ринго Старр, Джим Келтнер, Пол Маккартни, Эрик Клэптон, Алберт Ли, Джо Браун, а также члены британской комик-группы Монти Пайтон. Во время концерта Дхани играл на акустической гитаре. Незадолго до финала Пол Маккартни обратился к аудитории со словами «Оливия сказала, что с присутствием Дхани здесь на сцене похоже, что Джордж остался молодым, а мы все состарились».

В марте 2006 года Дхани участвовал в видео-подкасте Лаяма Линча «Lynchland». Вместе они выступили дуэтом и впоследствии их исполнение было издано на альбоме Линча. Дхани также сотрудничал с Джейкобом Диланом в записи песни Джона Леннона «Gimme Some Truth» для альбома в память Леннона под названием Instant Karma: The Amnesty International Campaign to Save Darfur, который вышел 12 июня 2007 года.

В апреле 2006 года Дхани объявил о создании своей группы — музыкального дуэта под названием thenewno2. В том же году ансамбль опубликовал на своём сайте своё первое музыкальное видео «Choose What You’re Watching». В thenewno2 Дхани выполняет роль гитариста и вокалиста, а другой участник группы, Оливер Хекс, играет на синтезаторе и ударных.

В 2007 году Дхани участвовал в записи альбома калифорнийской группы Rooney Calling the World. В том же году он принял участие в записи новой версии песни «While My Guitar Gently Weeps», которая называлась «The Heart Gently Weeps». Она стала дебютным синглом с альбома нью-йоркской хип-хоп группы Wu-Tang Clan 8 Diagrams, выпущенного в декабре 2007 года.

Дебютный альбом thenewno2 You Are Here поступил в продажу онлайн 11 августа 2008 года и в магазины 31 марта 2009 года. Песня «Crazy Tuesday» была доступна для скачивания как бонусный трек для музыкальной видеоигры «Rock Band 2».

В апреле 2009 года Джордж Харрисон посмертно был удостоен звезды на Голливудской «Аллее славы», пред зданием «Capitol Records». Официальная церемония состоялась 14 апреля. Кроме Дхани и его матери Оливии, в церемонии приняли участие Том Петти, Джефф Линн, Пол Маккартни, Эрик Айдл, Том Хэнкс и другие звёзды. Оливия Харрисон произнесла короткую речь о своём муже. Когда подошёл черёд Дхани, он речи произносить не стал, а просто сказал в микрофон «Харе Кришна».

В феврале 2010 года Дхани, вместе с Беном Харпером и Джозефом Артуром, организовал новую группу Fistful of Mercy. Дебютный альбом группы As I Call You Down был издан 5 октября 2010 года.

Видеоигры

В 2009 году Дхани принял участие в создании музыкальной видеоигры «The Beatles: Rock Band», которая вышла в продажу 9 сентября 2009 года для игровых платформ Xbox 360, PlayStation 3 и Wii.

Ссылки

• [www.thenewno2.com/ Официальный сайт группы thenewno2]  (англ.)
• [myspace.com/dhaniharrisonfans Официальная страница Харрисон, Дхани] (англ.) на сайте Myspace

Отрывок, характеризующий Харрисон, Дхани

– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.