Дхармендра

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Дхарам Сингх Деол»)
Перейти к: навигация, поиск
Дхармендра
в.-пандж. ਧਰਮਿੰਦਰ
англ. Dharmendra
Имя при рождении:

Дхарам Сингх Деол

Дата рождения:

8 декабря 1935(1935-12-08) (88 лет)

Место рождения:

Пагхвара, Пенджаб, Индия

Гражданство:

Индия

Профессия:

актёр, продюсер, политик

Карьера:

1960

Награды:

Дхарме́ндра (урождённый Дхарам Сингх Деол, англ. Dharam Singh Deol; род. 8 декабря 1935 года, Пагхвара, Пенджаб, Индия) — индийский киноактёр, продюсер, политик. Обладатель Падма Бхушан, третьей по величине гражданской награды в Индии, а также нескольких премий за вклад в индийский кинематограф.





Биография

Родившийся в консервативной семье сикхов, Дхармендра мог только мечтать сниматься в фильмах. Однако он был очарован ими с самого детства. Женившись по выбору родителей в 19 лет, он устроился работать в американскую сверлильную компанию. Позже он принял участие в конкурсе журнала Filmfare, ищущего новые лица для кино. Продюсер Арджун Хингорани поверил в него и подписал с ним контракт на фильм «И жизнь, и сердце — для тебя» за ничтожную сумму — 51 рупия, ежедневный завтрак с чаем и тостом в местном кафе. Фильм не имел успеха, но дал Дхармендре необходимый старт. В начале шестидесятых у него был небольшой выбор ролей: он подписывал контракты на ориентированные на героинь фильмы вроде «Заключенная» (1963, в главной роли Нутан), «Ирония судьбы» (1962, с Малой Синха) и Main Bhi Ladki Hoon (1964, с Миной Кумари). На этом же этапе Дхармендра также согласился сыграть героя второго плана в «Эра любви» (1964), где главные роли сыграли суперзвезда Раджендра Кумар и королева красоты Сайра Бану. Затем были роли в фильмах «Реальность» (1964), «Тени» (1965) и «Материнская любовь» (1967). К этому времени Дхармендра уже стал достаточно известен и образовал успешную экранную пару с популярной актрисой Миной Кумари, вместе они снялись в 7 кинолентах. Их фильм «Цветок и камень» (1966) стал золотым хитом. Примерив на себя роль преступника, Дхармендра слил воедино мужественность и нежность и получил массу поклонниц. В том же году в фильме «Анупама» Дхармендра сыграл роль бедного, но уважающего себя писателя, вдохновляющего подавленную Анупаму (Шармила Тагор) отстаивать свои права. В этом фильме он был довольно сдержан и натурален.

На вершине успеха Дхармендра решил стать продюсером чувственного фильма Satyakam с Ришикешем Мукхерджи в качестве режиссёра. Он сыграл прямого человека, жившего и погибшего за правду. Несмотря на то, что это была одна из самых лучших ролей, когда-либо сыгранных Дхармендрой, фильм стал коммерческим провалом. Возможно, благодаря этому провалу и появлению нового феномена по имени Раджеш Кханна, Дхармендра погрузился в полностью развлекательные фильмы вроде драмы с местью «Разрушенная жизнь» (1970) и саги «Моя родина» (1971). Очень большим его плюсом было то, что он один из немногих актёров сумел удержать голову над водой, несмотря на волны, которые всколыхнул Раджеш Кханна. Более того, для карьеры Дхарама нашёлся магический эликсир — Хема Малини. Романтическая пара Дхармендра-Мину Кумари выдохлась гораздо раньше, после разочаровавших публику фильмов «Chandan Ka Palna» (1967) и «Приют весны» (1968). Несмотря на то, что Аша Парекх и Шармила Тагор также сформировали с ним удачные пары, именно связь Дхармендра—Хема Малини оказалась тем самым так нужным порохом.

Личная жизнь

Его первой женой была Пракаш Каур, они поженились в 1954 году в возрасте 19 лет. Его второй брак был с актрисой Хемой Малини. Считается, что они полюбили друг друга на съемках фильма «Месть и закон» (1975), хотя они снимались вместе и раньше («Любимый Раджа» 1972 год, «Зита и Гита» 1972 год).

От первого брака у него есть два сына: Санни и Бобби, оба — успешные актёры, и две дочери: Вижеета и Ажеета. От второго брака с Хемой Малини имеет двух дочерей: Эшу, ставшую актрисой, и Ахану.

Дхармендра — Хема Малини: история любви

Дхармендра — Хема Малини впервые столкнулись на премьере какого-то фильма в 1969 году. Сразу же оба почувствовали взаимное влечение. Так случилось, что в том же году они подписали контракт на четыре совместных фильма. Так началась самая романтическая история любви в Болливуде.

Амур выпустил свою стрелу на съёмках «Зита и Гита». Дхармендра был очарован красотой девушки и её простодушием. Хема сознаётся, что в присутствии Дхармендры она чувствовала себя окрылённой. Двумя годами позже, во время съёмок «Месть и закон» притяжение между двумя было заметно всем. Во время съёмок Дхармендра подговаривал осветителей делать ошибки в определённых сценах, тем самым давая ему возможность обнимать партнёршу снова и снова.

Развивающийся роман вызвал бурю недовольства в семье Хемы. Особенно отец был против. Он постоянно приносил и показывал дочери фотографии потенциальных женихов. Но Хеме они были не интересны. Этот роман был самым обсуждаемым. Жёлтая пресса публиковала такие истории, что это нарушило покой обеих семей. Родители Хемы предприняли очередную попытку выдать её замуж. Тем более как раз посватались два известных актёра-холостяка, которые были без ума от Хемы — Санджив Кумар и Джитендра. Но Хема отвергла обоих. Между тем Дхармендра заверил свою жену, что не собирается оставлять её. В 1978 году умирает от инфаркта отец Хемы. В какой-то мере это решило судьбу дальнейших отношений с Дхармендрой. Будь отец жив, Хема не решилась бы официально связать свою жизнь с женатым мужчиной. В индуизме нет многожёнства, но Дхармендре удалось получить разрешение от совета брахманов на второй брак, не расторгая первого. Через два года после смерти отца, в мае 1980 года Хема Малини и Дхармендра заключили официальный союз в простой домашней обстановке, где присутствовали ближайшие родственники Хемы и отец Дхармендры. Прессе сообщили лишь спустя несколько дней. Как ни странно, но общество приняло этот брак. Хема и Дхармендра долгое время были самой успешной коммерческой парой на экране. И даже за 30 лет ни одна пара не смогла превзойти их популярность. И держались они более 10 лет. Из 28 фильмов, в которых они сыграли, 16 были хитами. Прибыль их составляла 7 360 488 423 рупий. Вторую позицию занимает знаменитая пара Раджа Капура и Наргис, которые создали 9 хитов из 15 фильмов, и принесли прибыль 4 054 385 962 рупии, что почти в двое меньше прибыли, которая принесла пара Дхарам-Хема.

Избранная фильмография

Интересные факты

  • Некоторые турецкие зрители называют актёра Дхармендра "Шабаном индийского кинематографа", т.к Дхармендра как две капли воды похож на турецкого актёра Кемаля Сунала, который прославился в роли "Шабана".

Напишите отзыв о статье "Дхармендра"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Дхармендра

– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.