Дынька
Дынька — декоративная деталь в русской архитектуре XV—XVII веков (в деревянном зодчестве и до конца XVIII века) и вновь в русском стиле в XIX — начале XX века.
Дынька располагается на столбах, колонках и полуколоннах, окружающих наличники окон и порталы дверей, и выглядит как утолщение столба или колонны, по форме напоминающее дыню. Обычно разделяется на вертикальные дольки.
В архитектурной символике храма дынька связана с понятием райского сада. И. В. Юрасова приводит пример аркатурного пояса Успенского собора Московского Кремля, где этот мотив позволяет идентифицировать деревья Эдема. Основания столбиков позначают их корни, капители – крону, а шаровидные утолщения на «стволах» - плоды. Подобным образом «дыньки» введены в композицию отделки Успенской церкви в Угличе[1][2].
Поверхность рельефного мотива может оставатся гладкой, украшатся резьбой и полихромной росписью. Так на портале храма Оршинского монастыря (Тверская область) гладкие «дольки» разделены высокими перегородками. В суздальском соборе Рождества Богородицы капители и стволы колонн с «дыньками» покрыты ажурным рельефом. Ипатьевский монастырь в Костроме предлагает пример расписного портала (Троицкий собор)[3].
Напишите отзыв о статье "Дынька"
Примечания
Литература
- Дынька // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- [slovari.yandex.ru/~книги/Российская%20архитектура/Дынька/ Дынька](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2844 дня)) в словаре Российская архитектура, 1995.
Это заготовка статьи об архитектуре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Дынька
и быть любезником…]– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.