Дыр бул щыл
| Дыр бул щыл | |
 | |
| Автор: | |
|---|---|
| Язык оригинала: | |
| Дата написания: |
декабрь 1912 года |
| Дата первой публикации: |
январь 1913 года |
 Текст произведения в Викитеке | |
| |
| Дыр бул щыл | |
| | |
| Помощь по воспроизведению | |
Дыр бул щыл — стихотворение Алексея Елисеевича Кручёных, написанное с использованием «заумного» языка, в котором, по словам самого автора, «больше русского национального, чем во всей поэзии Пушкина»[1].
Стихотворение было написано в декабре 1912 года. Эту дату автор затем назвал «временем возникновения заумного языка как явления (то есть языка, имеющего не подсобное значение), на котором пишутся целые самостоятельные произведения, а не только отдельные части таковых (в виде припева, звукового украшения и пр.)»[2]. Инициатором создания произведения из «неведомых слов» стал Давид Бурлюк[3]. «Дыр бул щыл» был опубликован в январе 1913 года в цикле «3 стихотворения» в книге Кручёных «Помада»[4]. По мнению Кручёных, это стихотворение впоследствии стало гораздо известнее его самого[5].
В совместной декларации Хлебникова и Кручёных «Слово как таковое» стихотворение «Дыр бул щыл» было провозглашено первым образцом «иного звука и словосочетания»[6]. В той же декларации «Дыр бул щыл» служит примером «неприятного для слуха» неразрешённого диссонанса, причиной которому является «диссонанс души»[7].
Различным интерпретациям «Дыр бул щыл» посвящены работы Джеральда Янечека и Николая Богомолова[8]. Игорь Терентьев считал «Дыр бул щыл» загадочным и тайным стихотворением, которое означало «дыру в будущее»[9]. Давид Бурлюк писал, что Кручёных «сам того не зная» создал первое стихотворение на принципе «инициализации словес», то есть «дыр бул щыл» означает «дырой будет уродное лицо счастливых олухов»[10]. Зинаида Гиппиус трактовала стихотворение Алексея Кручёных как «то, что случилось с Россией», а Павел Флоренский иронично описывал его как «что-то лесное, коричневое, корявое, всклокоченное выскочило и скрипучим голосом „р л эз“ выводит, как немазаная дверь»[11]. По мнению Владислава Ходасевича, знаменитое «Дыр бул щыл» «было исчерпывающим воплощением этого течения (футуризма), его началом и концом, первым криком и лебединой песней. Дальше идти было некуда, да и ненужно, ибо всё прочее в том же роде было бы простым „перепевом“»[12].
Напишите отзыв о статье "Дыр бул щыл"
Примечания
- ↑ Кручёных А., Хлебников Вл. Слово как таковое. — М, 1913. — С. 9.
- ↑ Кручёных А. Фонетика театра: Книга 123. — М., 1923. — С. 38.
- ↑ Харджиев Н. И. Судьба Крученых // Харджиев Н. И. Статьи об авангарде. — М, 1997. — Т. 1. — С. 301.
- ↑ [books.google.kz/books?id=YzZ7AwAAQBAJ История русской литературы XX века. Первая половина. Книга 1: Общие вопросы]. — 2-е изд. перераб.. — М.: Флинта, 2014. — С. 133. — 450 с. — ISBN 9785457594845.
- ↑ Автобиография дичайшего, Крученых Алексей // Наш выход: К истории русского футуризма. — М, 1996. — С. 17.
- ↑ Иванов В. В., 2005, с. 162.
- ↑ Иванов В. В., 2005, с. 164.
- ↑ Иванов В. В., 2005, с. 165.
- ↑ Терентьев И. Собрание сочинений. — Bologna, 1988. — С. 288.
- ↑ Бурлюк Д. Фрагменты воспоминаний футуриста. — СПб., 1994. — С. 41-42.
- ↑ Флоренский П. Антиномия языка // Собрание сочинений в 2-х томах. — М., 1990. — Т. 2. — С. 183.
- ↑ Ходасевич В. Собрание сочинений: В 4 тт.. — М, 1996. — С. 153.
Литература
- Левинтон Г. А. [books.google.kz/books?id=8etkAAAAQBAJ&pg=PA161&hl=ru&source=gbs_toc_r&cad=3 Заметки о зауми. 1. Дыр, бул, щыл] // [books.google.kz/books?id=8etkAAAAQBAJ Антропология культуры. Выпуск 3]. — М, 2005. — 415 с. — ISBN 9785457369290.
Отрывок, характеризующий Дыр бул щыл
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
