Кульчар, Дьёзё

Дьёзё Кульчар
Личная информация
Оригинальное имя	Győző Kulcsár
Гражданство	Венгрия Венгрия
Специализация	фехтование
Клуб	Újpesti Dózsa (1957–1958) Miskolci EAFC (1958–1960) Vasas SC (1958–1960) OSC (1961–1980)
Дата рождения	8 октября 1940(1940-10-08) (83 года)
Место рождения	Будапешт
Тренеры	Имре Вашш
Рост	188 см
Вес	79 кг
Награды и медали Олимпийские игры Золото Токио 1964 командная шпага Золото Мехико 1968 шпага Золото Мехико 1968 командная шпага Бронза Мюнхен 1972 шпага Золото Мюнхен 1972 командная шпага Бронза Монреаль 1976 шпага Чемпионаты мира Бронза Гданьск 1963 командная шпага Бронза Монреаль 1967 командная шпага Серебро Гавана 1969 командная шпага Золото Анкара 1970 командная шпага Золото Вена 1971 командная шпага Серебро Гётеборг 1973 командная шпага Бронза Гренобль 1974 командная шпага Бронза Будапешт 1975 командная шпага Золото Гамбург 1978 командная шпага

Дьё́зё Ку́льчар (венг. Kulcsár Győző; 8 октября 1940, Будапешт) — венгерский фехтовальщик.

Начал заниматься фехтованием в 1958 году. Выступал как в соревнованиях по рапире, так и по шпаге. Именно как шпажист стал четырёхкратным олимпийским чемпионом, обладателем двух бронзовых олимпийских медалей, а также чемпионом мира 1970, 1971 и 1978 годов, серебряным призёром мировых первенств 1969 и 1973 годов, бронзовых призёром 1963, 1967, 1974, 1975 годов (командные соревнования).

Восемь раз становился чемпионом Венгрии в соревнованиях по шпаге, и дважды — по рапире.

В 1968 году окончил Технологический университет по специальности «инженер», а в 1976 году — Будапештский институт физкультуры.

По окончании спортивной карьеры в 1980 году работал генеральным секретарем Федерации фехтования Венгрии, был главным тренером сборной Венгрии. В 1988 году уехал в итальянский клуб «Про Верчелли», где подготовил олимпийского чемпиона Маурицио Рандаццо и чемпионку мира Элизу Уга. В 2001 году вернулся в Венгрию, в клуб «Гонвед», где тренировал олимпийскую чемпионку Тимеа Надь, чемпионов мира Кристиана Кульчара (своего племянника, также завоевавшего на Олимпиаде 1992 года серебряную медаль в командном зачёте шпажистов) и Габора Божко.

В 2004 году назван спортсменом нации (:hu).

С 2005 года — член правления Олимпийского комитета Венгрии.

Его дочь является профессиональной теннисисткой.

Литература

• ФЕХТОВАНИЕ: Энциклопедия / Авторы-составители М. С. Ракита, В. Л. Штейнбах. — М.: Человек, 2011. — ISBN 978-5-904885-46-5. — С. 215—216.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ku/gyozo-kulcsar-1.html Дьёзё Кульчар] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• Кульчар Дьезе — статья из Большой олимпийской энциклопедии (М., 2006)

Отрывок, характеризующий Кульчар, Дьёзё

– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.