Цифра, Дьёрдь
Дьёрдь Цифра György Cziffra | |
Обложка музыкального альбома с записями Дьердя Цифры | |
Основная информация | |
---|---|
Дата рождения | |
Место рождения | |
Дата смерти | |
Место смерти | |
Страна |
Венгрия, Франция |
Профессии | |
Лейблы |
Дьёрдь Ци́фра (венг. Cziffra György; 5 ноября 1921 — 17 января 1994) — венгерский и французский пианист.
Биография
Дьёрдь Цифра родился в Будапеште в семье бедных венгерских цыган. Его отец, также Дьёрдь, играл на цимбалах в кабаре-холлах и ресторанах Парижа в 1910-х годах. Однако с началом Первой мировой войны он был заключён в тюрьму как гражданин враждебного государства, а его жена и две дочери депортированы в Венгрию с пятью килограммами багажа. Семья воссоединилась только после войны.
Дьёрдь-младший научился играть, наблюдая за занятиями своей сестры. Уже в пять лет хрупкий болезненный мальчик стал сенсацией баров и цирков, где исполнял импровизации на популярные музыкальные мелодии. Кроме того, он на слух подбирал и аранжировал любую мелодию, напеваемую клиентом. Заработки малыша помогали нищенствующей семье выживать, но впоследствии эти выступления стали объектом насмешки со стороны критиков.
В девять лет Цифра поступил в Академию Ференца Листа и таким образом стал самым младшим студентом за всю её историю. Его учителями были Эрнст фон Донаньи и Иштван Томан. С 1933 г. выступал в концертах в Венгрии, в 1937 г. гастролировал в Голландии и Скандинавии[1].
В 1942 году Цифра был призван на фронт. Венгрия воевала на стороне национал-социалистической Германии; несмотря на идеи национал-социализма, все страны-союзники Германии, в том числе сама Венгрия, активно использовали евреев и цыган на поле боя, оставляя в качестве заложников их семьи. У Дьёрдя были жена и маленький сын. Сначала он был пехотинцем, потом — танкистом, но при удобном случае дезертировал и в результате стал единственным выжившим человеком из своего батальона[2].
Вернулся в Венгрию в 1947 г., играл на фортепиано в барах и клубах, чтобы содержать семью. В 1950 году он был арестован по политическим мотивам. В тюрьме его подвергали издевательствам: зная, что Цифра музыкант, надзиратели били его по рукам, по пальцам, во время исполнения работ подбирали такую, которая давала большую нагрузку на кисть.
После освобождения в 1953 году Дьёрдю пришлось затратить немало усилий, чтобы восстановить нормальную работу кистей и пальцев, и в 1955 году он выиграл международный конкурс имени Ференца Листа[en] в Будапеште[1].
В 1956 году пианист сбежал с семьёй в Вену, где уже в ноябре дал концерт. После выступлений в Париже и Лондоне поселился во Франции и позже получил французское гражданство (с именем Жорж; фр. Georges)[1]. Организовал восстановление орга́на в аббатстве Ла-Шез-Дье[fr] (регион Овернь) и позже основал там же фестиваль. В 1969 году в Версале организовал международный конкурс пианистов, носящий его имя[1][3].
В 1973 г. создал свой фонд с целью восстановления королевской часовни Сен-Фрамбур[fr] в Санлисе и поддержки молодых художников[1]. С 1976 г. в зале Ференца Листа восстановленной часовни Фонд Цифры проводит ежегодные конкурсные прослушивания молодых исполнителей; среди его лауреатов — пианисты Сиприан Кацарис, Брижит Анжерер, Марк Лафоре[fr], Паскаль Амуаель[fr], Эмманюэль Свьерк[fr], трубачи Ги Туврон, Ибрагим Маалуф, дирижёр Лионель Бренгье, виолончелисты Сюзан Рамон[fr], Фредерик Лодеон, Адриен Фрас-Сомбе[fr][4]. С 1986 г. давал мастер-класс в Сенлисе; в числе его учеников — фр. Aquiles Delle Vigne[5].
Гастролировал в Европе; в 1984 г. — в США (Лос-Анджелес, Сан-Франциско) и Канаде (Торонто). К концу карьеры давал 6-7 концертов в год, посвящая своё время Фонду.
Дьёрдь Цифра умер в возрасте 72 лет, мучимый раком лёгких, от сердечного приступа. Похоронен на кладбище Санлиса рядом с сыном.
Семья
Сын — Дьёрдь Цифра (1942—1981), дирижёр; неоднократно выступал и записывался с отцом. Его карьеру называли обещающей, но в 1981 году он умер во время пожара. После этой трагедии Цифра-пианист никогда больше не работал с оркестрами.
Творчество
Основу его репертуара составляли произведения Листа. Исполнял также концерты с оркестром Шопена, Грига, Рахманинова, Чайковского, миниатюры Моцарта, Бетховена, собственные переложения и транскрипции оперных фрагментов Россини, Гуно, Штрауса, Чайковского и др.[3].
Уникальность пианизма Д.Цифры заключалась в сочетании виртуозной техники со вспыльчивостью и мощью. Исполнение в 1970—1980-е годы было несколько суше[1].
Записи выступлений Д.Цифры осуществлялись с 1954 г. компанией Hungaroton, после 1956 г. — EMI Records (большинство записей), APR (Великобритания), Supraphon, Philips.
Интересные факты
В документальном фильме The Art of Piano — Great Pianists of 20th Century (1999) один из эпизодов посвящён Цифре.
Имя Д.Цифры носит фортепианный конкурс в Бадене-на-Вене[6].
Напишите отзыв о статье "Цифра, Дьёрдь"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Naxos.
- ↑ В [www.naxos.com/person/Gyorgy_Cziffra_42923/42923.htm биографии Д.Цифры на сайте Naxos] указано, что он находился в плену.
- ↑ 1 2 Art of Piano.
- ↑ [www.fondation-cziffra.com/en/auditions Auditions] (фр.). Fondation Cziffra. Проверено 15 апреля 2014.
- ↑ [shipc.org.au/competition/jurors/ Aquiles Delle Vigne] (англ.). Southern Highlands International Piano competition. Проверено 18 апреля 2014.
- ↑ [www.btf.hu/hangversenykalauz/?a=l&fid=55&id=22 János Balázs] (англ.). Budapest Spring Festival. Проверено 18 апреля 2014.
Ссылки
- [artofpiano.ru/person.php?p=ciffra Дьердь Циффра] (рус.). Art of Piano. Проверено 15 апреля 2014.
- [www.naxos.com/person/Gyorgy_Cziffra_42923/42923.htm Gyorgy Cziffra] (англ.). Naxos Digital Services Ltd.. Проверено 15 апреля 2014.
- [www.answers.com/topic/gy-rgy-cziffra György Cziffra] (англ.). Answers. Проверено 18 апреля 2014.
- [www.fondation-cziffra.com Fondation Cziffra]. Fondation Cziffra. Проверено 15 апреля 2014. (фр.) (англ.)
- [www.allmusic.com/artist/györgy-cziffra-mn0001522131 Дьёрдь Цифра] (англ.) на сайте Allmusic (проверено 18 апреля 2014).
Отрывок, характеризующий Цифра, Дьёрдь
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
- Родившиеся 5 ноября
- Родившиеся в 1921 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Будапеште
- Умершие 17 января
- Умершие в 1994 году
- Умершие в Париже
- Музыканты по алфавиту
- Пианисты по алфавиту
- Пианисты Венгрии
- Пианисты Франции
- Пианисты XX века
- Похороненные в Санлисе
- Выпускники Музыкальной академии Ференца Листа
- Академические музыканты Венгрии
- Иммигрировавшие во Францию из Венгрии
- Умершие от рака лёгкого