Дьетваи, Ласло

Ласло Дьетваи
Общая информация
Полное имя	Ласло Дьетваи
Родился	11 декабря 1918(1918-12-11) Зволен, Венгрия
Умер	28 августа 2013(2013-08-28) (94 года) Будапешт, Венгрия
Гражданство	Венгрия
Позиция	нападающий
Карьера
Молодёжные клубы
1933—1937	Ференцварош
Клубная карьера*
1937—1948	Ференцварош	161 (66)
Национальная сборная**
1938—1942	Венгрия	17 (3)
Тренерская карьера
1956—1959	Ракошпалотаи
196?	Ференцварош	резерв
198?	Ференцварош	совет директоров
1993	Ференцварош	ветераны
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ласло Дьетваи (венг. Gyetvai László; 11 декабря 1918, Зволен, — 28 августа 2013, Будапешт) — футболист, левый крайний нападающий, позже — тренер. После смерти Гезы Калочаи 26 сентября 2008 года был старейшим футболистом сборной Венгрии.

Ранние годы

В семье Дьетваи было восемь детей, отец Ласло был железнодорожником. После того, как был подписан Трианонский договор, семья переехала в Будапешт. Отец Ласло стал работать на городском вокзале.

Карьера игрока

«Ференцварош»

В 1933 году он стал футболистом «Ференцвароша», пройдя отбор, где участвовали более чем 200 детей. Впоследствии он прошёл через детскую, молодёжную и любительскую команды, и в 1937 году подписал профессиональный контракт. Первый матч в профессиональном футболе он сыграл 4 июля 1937 года против «Фёрст Вена» в рамках Кубка Митропы, «Ференцварош» выиграл со счётом 2:1. 29 августа 1937 года он дебютировал в чемпионате, соперником был «Немзети», команда Дьетваи одержала волевую победу со счётом 5:4. К 1948 году он сыграл за «Ференцварош» в общей сложности 230 матчей (161 — в чемпионате, девять — в кубке, 13 — в международных турнирах, 12 прочих внутренних матчей и 35 международных товарищеских матчей) и забил 87 голов (66 — в чемпионате, 21 — в других соревнованиях). Дьетваи получил частичный разрыв мышц. После нескольких сыгранных матчей травмы повторялись, и он закончил свою футбольную карьеру.

Национальная сборная

Между 1938 и 1942 годами он сыграл 17 матчей за сборную и забил три гола, все игры были товарищескими.

Карьера тренера

Между 1956 и 1959 годами он был главным тренером «Ракошпалотаи». В 1960-х он был тренером резервной команды «Ференцвароша». Одним из наиболее известных его воспитанников был Золтан Варга. Затем в 1980-х Дьетваи был членом совета директоров. В 1993 году он был тренером команды ветеранов «Ференцвароша».

Литература

• Ki kicsoda a magyar sportéletben?, I. kötet (A–H). Szekszárd, Babits Kiadó, 1994, 419. o., ISBN 963-495-008-6
• Nagy Béla: Fradisták. Budapest, Sportpropaganda, 1981, ISBN 963-7542-44-2
• Nagy Béla: Fradi futballkönyv. Budapest, Sportpropaganda, 1985, ISBN 963-7543-04-X
• Rejtő László – Lukács László – Szepesi György: Felejthetetlen 90 percek, Budapest, Sportkiadó, 1977, ISBN 963-253-501-4

Отрывок, характеризующий Дьетваи, Ласло

По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.