Дубе, Джон
| Джон Лангалибалеле Дубе | |
| зулу John Langalibalele Dube | |
 | |
| Делегация Южноафриканского туземного национального конгресса (АНК с 1923) в Великобританию в 1914 году. Сидят (справа налево): Томас Мапикела, Джон Дубе, Соломон Плааки; стоят: Уолтер Рубусана, Саул Мсане | |
|---|---|
| Род деятельности: |
Южноафриканский писатель, эссеист, общественный деятель |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
11 февраля 1946 (74 года) |
| Место смерти: | |
Джон Лангалибале́ле Ду́бе (зулу John Langalibalele Dube; 12 февраля 1871 — 11 февраля 1946) — южноафриканский писатель, политик, общественный деятель. Автор первых художественных произведений на языке зулу, первый президент Африканского национального конгресса.
Биография
Дубе родился 12 февраля 1871 года в семье миссионера Американской зулусской миссии, учился сначала в Инанде и Аманзимтоти, позже отправился на учёбу в США. Первоначально его намерением было учиться медицине, но, как и большинство африканских интеллигентов его поколения, он стал священником и преподавателем[1]. В 1901 году основал Зулусскую христианскую трудовую школу в Охланге. Образцом для её организации был Институт Таскиги, созданный Букером Вашингтоном в США для афроамериканцев. Дубе также основал школу для девочек. Средства на её создание он собирал в Америке, читая лекции и выступая с южноафриканскими песнями[2]. В 1903 году он основал газету на зулу «Солнце Натала» (зулу Ilanga laseNatal), позже стал её главным редактором (газета существует до сих пор). В 1912 году был избран президентом только что основанного Южноафриканского туземного национального конгресса (ныне Африканский национальный конгресс). В 1914 году вместе с Соломоном Плааки, Уолтером Рубусана и другими африканскими общественными деятелями отправился в Великобританию, чтобы протестовать против принятого в 1913 году закона «О землях туземцев», оставлявшего во владении африканцев менее 9 % территории ЮАС. В 1917 году ушёл с поста председателя АНК, но до конца жизни продолжал работать в Натальском туземном конгрессе, пытаясь улучшить условия жизни для коренного населения.
Автор первого исторического романа на зулу Insila kaShaka («Слуга Чаки», 1930, в 1951 году издан по-английски как Jeqe, the Bodyservant of King Shaka) и ещё нескольких произведений.
Напишите отзыв о статье "Дубе, Джон"
Примечания
Ссылки
- [www.anc.org.za/ancdocs/history/people/dube.html Статья о Дубе] на сайте АНК (англ.)
- [www.durban.gov.za/durban/Community/history/famous_durbanites/politics/john_dube Краткая биография Дубе] (англ.)
|
Это заготовка статьи о Южно-Африканской Республике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Дубе, Джон
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
