Лимбек, Жюль

Жюль Лимбек
Общая информация
Полное имя	Дьюла Лимбек
Родился	1903(1903) Румыния
Умер	1955(1955)
Гражданство	Франция Бельгия
Позиция	нападающий
Карьера
Клубная карьера*
1925—?	Уйпешт
?—?	Ференцварош
?—?	?
?—1930	Аустрия (Вена)
Тренерская карьера
1930	Галатасарай
1931—?	Лион
?	Расинг
1934—1935	Амьен	5 (0)
1936	сб. города Запорожье
1936	сб. города Днепропетровска
1936—1937	Динамо (Тбилиси)
1937	Локомотив (Москва)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Жюль (Дьюла) Лимбек (венг. Limbeck Gyula; 1903, Румыния — 1955) — французский футболист и тренер венгерского происхождения.

Играл в разных европейских чемпионатах на позиции центрфорварда, в середине 1920-х выступал в венгерских «Уйпеште», «Ференцвароше», в Бельгии, венской «Аустрии».

В 1930 году тренировал турецкий «Галатасарай» и вывел его в чемпионы. Во Франции работал с «Лионом», «Расингом», «Амьеном» (1934—1935), сменил родное имя Дьюла на Жюль.

В 1936 году приехал в СССР, некоторое время работал с городскими командами Запорожья и Днепропетровска, затем приказом Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта СССР его командировали в Тбилиси. Там Лимбек до марта 1937 года работал главным тренером «Динамо», с которым дошёл до финала Кубка СССР, организовал детскую футбольную школу.

В 1937 году был главным тренером московского «Локомотива».

Ссылки

• [football.ua/author/article/109168.html Трагедия первого легионера]

Отрывок, характеризующий Лимбек, Жюль

Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.