Дьяков, Анатолий Фёдорович

Анатолий Фёдорович Дьяков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр топлива и энергетики РСФСР
13 мая — 10 ноября 1991
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Владимир Михайлович Лопухин
Рождение:	10 ноября 1936(1936-11-10) Марьинская (Ставропольский край), Ставропольский край, СССР
Смерть:	12 августа 2015(2015-08-12) (78 лет)
Дети:	Соколова Лариса, Красникова Светлана
Образование:	Северо-Кавказский горно-металлургический институт
Учёная степень:	доктор технических наук
Учёное звание:	член-корреспондент РАН
Награды:	Заслуженный энергетик Российской Федерации

Анатолий Фёдорович Дьяков (10 ноября 1936, станица Марьинская Ставропольского края — 12 августа 2015) — российский энергетик, министр топлива и энергетики РСФСР (13 мая — 10 ноября 1991), президент (1992—1997) и председатель совета директоров (1997—1998) РАО «ЕЭС России». Член-корреспондент РАН (с 1994).

Образование

В 1959 году окончил электромеханический факультет Северо-Кавказского горно-металлургического института (специальность «горная электромеханика», квалификация — инженер-электромеханик).

Доктор технических наук, профессор.

Биография

Первый год после окончания института работал электромехаником и главным энергетиком рудника Башкирского медно-серного комбината.

В 1960 году вернулся в Ставропольский край и стал инженером центральной службы релейной защиты, автоматики и измерений Ставропольэнерго. За 17 лет прошёл путь от инженера до главного инженера — заместителя управляющего Ставропольэнерго.

В 1977 году переведён в Москву и назначен главным инженером — заместителем начальника Государственной инспекции по эксплуатации электрических сетей и станций Министерства энергетики и электрификации СССР. Позже стал начальником главка «Главвостокэнерго» Министерства энергетики и электрификации СССР. С 1984 года — заместитель министра энергетики и электрификации СССР.

13 мая 1991 года был назначен первым министром топлива и энергетики РСФСР. Формально министерство было создано ещё в феврале, однако на протяжении 3-х месяцев пост министра оставался вакантным. 9 сентября 1991 года переутверждён в должности министра.

В ноябре 1991 года был назначен заместителем министра топлива и энергетики РСФСР — председателем Комитета электроэнергетики Министерства топлива и энергетики РСФСР. После отставки в конце ноября 1991 года последнего министра энергетики и электрификации СССР Ю. К. Семёнова к комитету Дьякова перешло государственное управление всей энергосистемой страны (за исключением атомных электростанций).

С середины 1992 года начался процесс частичной приватизации энергосистемы: серией решений президента и правительства России было создано Российское акционерное общество «Единая энергетическая система России» (РАО «ЕЭС России», или просто РАО ЕЭС), которому были переданы функции управления электроэнергетикой. 1 декабря 1992 года Дьяков был назначен президентом РАО ЕЭС, а 22 февраля 1993 года был также утверждён председателем совета директоров компании.

Был членом коллегии Министерства топлива и энергетики Российский Федерации (6 марта 1993 — 13 ноября 1998), членом Федеральной энергетической комиссии РФ (25 марта 1994 — 13 августа 1996) и членом Межведомственной коллегии экспертов при Федеральной энергетической комиссии РФ (с 13 августа 1996).

25 февраля 1994 года получил строгий выговор от председателя правительства Виктора Черномырдина — «за неоправданное завышение тарифов на электрическую энергию в первом квартале 1994 года».

В мае 1994 года избран членом-корреспондентом Российской академии наук.

30 мая 1997 года очередное собрание акционеров РАО ЕЭС приняло решения о ликвидации поста президента и введении должности председателя правления, а также о разделении постов председателя правления и председателя совета директоров (с 1996 года такое совмещение постов перестало допускаться законодательством). Председателем правления РАО был избран 29-летний Борис Бревнов — соратник первого вице-премьера Борис Немцова, курировавшего тогда в правительстве топливно-энергетический комплекс. Дьякову же остался пост председателя совета директоров, и от текущего руководства компанией он оказался отстранён.

27 января 1998 года Бревнов на заседании правительственной комиссии был подвергнут резкой критике за неэффективность управления, после чего Дьяков попытался решением совета директоров сместить его с поста председателя правления. Однако действия Дьякова не были поддержаны правительством, и на следующий день его кабинет в здании РАО ЕЭС был опечатан, а пропуск аннулирован. Тем не менее, до внеочередного собрания акционеров РАО ЕЭС, назначенного на 4 апреля 1998 года, Дьяков формально оставался на своём посту. В новый состав совета директоров он не вошёл, а за день до собрания, 3 апреля 1998 года, был лишён своего поста и Бревнов.

Впоследствии занимал должности советника председателя правления РАО ЕЭС А. Б. Чубайса, председателя научно-технического совета РАО ЕЭС, президента — научного руководителя Инженерного центра Единой энергетической системы. С 1995 года является заведующим кафедрой релейной защиты и автоматики энергетических систем Московского энергетического института.

Скончался 12 августа 2015 года. Похоронен на Троекуровском кладбище (16 участок).

Хоккейная деятельность

В 1996 году по инициативе президента ФХР Валентина Сыча была образована Российская хоккейная лига (РХЛ). По согласованию с председателем Правительства России Виктором Черномырдиным куратором проекта стала компания РАО ЕЭС.

17 апреля 1996 года в Москве состоялась учредительная конференция РХЛ, на которой он был избран Президентом (первым и единственным) новой лиги. В этой должности он проработал до 30 июня 1999 года, когда Лига фактически была ликвидирована (официально ликвидация произошла в 2000 году).

Также в 1996 - 1999 гг. возглавлял Фонд поддержки российского хоккея.

Награды

Государственные и правительственные

• Орден Трудового Красного Знамени (1977)
• Орден Октябрьской Революции (1986)
• Орден Дружбы (10 апреля 1995)
• Государственная премия Российской Федерации за 1995 год (18 июня 1996)
• Почётная грамота Правительства Российской Федерации (10 ноября 1996)
• Заслуженный энергетик Российской Федерации (25 сентября 1999)
• Премия Президента Российской Федерации в области образования за 1998 год (4 октября 1999)
• Орден Почёта (16 июля 2003)
• Премия Правительства Российской Федерации в области науки и техники за 2003 год (16 февраля 2004)
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (30 марта 2007)
• Премия имени Г. М. Кржижановского (2015, совместно с М. П. Фёдоровым) - за цикл новых опубликованных работ о безопасности и надежности электрических станций
• 3 медали

Отраслевые

• Знак «Отличник энергетики и электрификации СССР» (1967, 1976)
• Почётный энергетик СССР (1986)
• Почётный энергетик (1995)
• Заслуженный работник Единой энергетической системы России (1995)
• Знак «За заслуги перед российской электроэнергетикой» (2002)

Общественное признание

• Почетный житель города-курорта Пятигорска

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/125206 Информация на dic.academic.ru]
• [www.oem.ras.ru/index.php?m=Struct&f=DisplayMember&p=99 ОЭММПУ РАН]
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-696.ln-ru Профиль Анатолия Фёдоровича Дьякова] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Дьяков, Анатолий Фёдорович

«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.