Дьяков, Иосиф Иванович

Иосиф Иванович Дьяков
Дата рождения	4 апреля 1903(1903-04-04)
Место рождения	Гомель
Дата смерти	11 января 1984(1984-01-11) (80 лет)
Место смерти	Гомель
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1942—1945
Звание
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Иосиф Иванович Дьяков (4 апреля 1903 — 11 января 1984) — старший лейтенант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Иосиф Дьяков родился 22 марта (по новому стилю — 4 апреля) 1903 года в Гомеле. Участвовал в Гражданской войне. В 1922 году окончил пехотную школу имени СНК БССР. В 1939 году окончил Высшую сельскохозяйственную школу, после чего работал в Берёзовском райкоме ВКП(б) Брестской области. В январе 1942 года Дьяков был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию и направлен на фронт Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Западном, Центральном, 3-м Белорусском, 1-м Украинском фронтах. В 1943 году окончил курсы политсостава Западного фронта. К июню 1944 года старший лейтенант Иосиф Дьяков был парторгом батальона 494-го стрелкового полка 174-й стрелковой дивизии 31-й армии 3-го Белорусского фронта. Отличился во время освобождения Белорусской ССР.

23 июня 1944 года в бою за высоту в Дубровенском районе Витебской области Дьяков, увлекая за собой бойцов, ворвался во вражескую траншею, уничтожив в рукопашной схватке около 15 солдат и офицеров противника, а также гранатой подорвал вражеский пулемёт. 15 июля 1944 года в ходе боёв за освобождение Гродно Дьяков, заменив собой получившего ранение командира роты, повёл своих бойцов в атаку, лично уничтожив около 80 солдат и офицеров противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» старший лейтенант Иосиф Дьяков был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 6502.

В 1945 году в звании старшего лейтенанта Дьяков был уволен в запас. Проживал в Гомеле, находился на партийной работе. Умер 11 января 1984 года, похоронен в Гомеле.

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды, рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Навечно в сердце народном. 3-е изд., доп. и испр. Минск, 1984.

Отрывок, характеризующий Дьяков, Иосиф Иванович

Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.