Келлер, Дэвид Генри

Дэвид Генри Келлер (англ. David Henry Keller, M.D., 23 декабря 1880 — 13 июля 1966) — американский психиатр, автор многих научных и научно-фантастических произведений.

Биография

Дэвид Генри Келлер родился 23 декабря 1880 года в Филадельфии. Окончил медицинское училище. Специализировался в области психоанализа, издал несколько работ, посвященных сексуальному поведению человека. Во время Первой мировой войны работал над проблемой «военных психозов», опубликовал множество специальных работ по этой теме.

В качестве хобби доктор Келлер занимался генеалогическими изысканиями и написанием фантастических рассказов, которые долго и безуспешно пытался опубликовать в различных pulp-журналах — до тех пор, пока ему не попался на глаза один из первых номеров «Amazing Stories». Этот журнал не только принял его рассказы, но и вскоре сделал его одним из самых публикуемых своих авторов — Хьюго Гернсбек считал его классиком научной фантастики, и это как раз тот случай, когда его точку зрения разделяли даже его оппоненты.

Дебютный рассказ доктора Келлера «Восстание пешеходов» («The Revolt of Pedestrains», опубликован на русском языке) появился в феврале 1928 года. Уже в летнем номере «Amazing Stories Quarterly» того же года был опубликован целый цикл из четырех детективно-фантастических рассказов о сыщике Тэйне (цикл был потом продолжен), затем публикации произведений Келлера стали привычным украшением очередных номеров научно-фантастических журналов. Кроме того, Келлер активно сотрудничал с журналом «Weird Tales», для которого писал рассказы ужасов — и многие из них, благодаря его глубокому знанию человеческой психологии, по литературным достоинствам оставляли далеко позади то, что он делал в области НФ.

В отличие от многих пришедших в фантастику «технарей», Келлер не разделял восторженный взгляд на светлое «научное» будущее человечества. Многие из его произведений антиутопичны и пессимистичны. Это проявилось и в его крупных произведениях. В дебютном романе «Очеловеченные термиты» («The Human Termites», 1929) на людей напали социально организованные насекомые, в повести «Жизнь вечная» («Life Everlasting», 1934) людям приходится выбирать между личным бессмертием и способностью к размножению — и так далее.

В период становления научной фантастики как самостоятельного направления массовой литературы, творчество Дэвида Келлера оказало на неё весьма существенное «облагораживающее» воздействие, противопоставив ряду обычно поверхностных и литературно слабых текстов произведения интеллектуальные, точные по языку и в лучшем смысле этого слова профессиональные.

В 1940—1950-х годах лучшие рассказы Дэвида Келлера вышли в нескольких авторских сборниках. Романы его большей частью переизданы не были.

Несколько его рассказов были опубликованы под псевдонимами «Генри Сесил» (Henry Cecil) и «Эми Уорт» (Amy Worth).

Дэвид Генри Келлер скончался 13 июля 1966 года в Стродсбурге, штат Пенсильвания.

Крупные произведения

• 1929 — «Очеловеченные термиты» («The Human Termites», «Science Wonder Stories», с продолжением с сентября по ноябрь)
• 1929 — «Мощный прожектор» («The Thought Projector», отдельной брошюрой)
• 1931 — «Железное проклятие» («The Metal Doom», «Amazing Stories», с продолжением с мая по июль)
• 1931 — «Прожектор времени» («The Time Projector», совместно с Дэвидом Лассером, «Wonder Stories», июль-август)
• 1940 — «Дьявол и доктор» («The Devil and the Doctor», отдельным изданием)
• 1949 — «Вечное противостояние» («The Eternal Conflict», отдельным изданием)
• 1949 — «Гомункулус» («The Homunculus», отдельным изданием)
• 1950 — «Решение за дамой» («The Lady Decides», отдельным изданием)

Сборники

• 1939 — «Знак пылающего оленя» («The Sign of the Burning Hart»)
• 1939 — «Истории из подлеска» («Tales from Underwood»)
• 1947 — «Жизнь вечная» («Life Everlasting»)
• 1948 — «Охотники-одиночки и Бездна» («The Solitary Hunters & The Abyss», две повести)
• 1969 — «Фолсом Флинт» («The Folsom Flint»)
• 1978 — «Последний чародей» («The Last Magician»)

Отрывок, характеризующий Келлер, Дэвид Генри

– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.