Линч, Дэвид

Не следует путать с Лин, Дэвид.

Дэвид Линч
David Lynch
Дэвид Линч в 2007 году
Имя при рождении:	Дэвид Кит Линч англ. David Keith Lynch
Место рождения:	Миссула, США
Профессия:	кинорежиссёр сценарист
Карьера:	1966 — по сей день
Направление:	Сюрреализм, независимое американское кино
Награды:	«Сезар» (1982, 2002) «Сатурн» (1993) «Золотой лев» (2006) «Золотая пальмовая ветвь» (1990)

Дэ́вид Кит Линч (англ. David Keith Lynch; род. 20 января 1946) — американский кинорежиссёр, музыкант, сценарист, представитель американского независимого кинематографа. Лауреат премии «Золотая пальмовая ветвь» (1990) и приза за режиссуру (2001) Каннского кинофестиваля, а также «Золотого льва» за вклад в мировой кинематограф (2006). Офицер ордена Почётного легиона (2007).

Жизнь и карьера

Дэвид Кит Линч родился 20 января 1946 года в небольшом американском городе Миссула, штат Монтана. Рос в лесных краях на северо-западе США.

Ранние годы

В 1965 году Линч посещал Пенсильванскую академию искусств в Филадельфии, где он с интересом занимался живописью, скульптурой и фотографией. Восхищение экспрессионизмом Кокошки на короткое время привело начинающего художника в Австрию, где жил его кумир. Среди своих любимых художников Линч называет также Ф. Бэкона и Э. Хоппера.

На курсах по экспериментальному искусству в 1966 году Линч увлёкся мультипликацией и реализовал свой первый короткометражный анимационный фильм «Шесть блюющих мужчин» как заключительную работу. В 1967 году Линч приобрёл кинокамеру и снял свой первый короткометражный фильм «Алфавит», в котором совмещались мультипликация и кинокадры. Картина основана на кошмарном сновидении племянницы жены режиссёра Пэгги. Пэгги сыграла в фильме роль девочки.

В это же время Линч работал над сценарием фильма «Бабушка». Предоставив готовый сценарий и свои другие труды, он принимает участие в конкурсе на получение стипендии Американского института кино (American Film Institute). К своему большому удивлению, Линч получил стипендию. 35-минутный фильм «Бабушка» отличается довольно тонко продуманной линией повествования и проницательным содержанием.

[latimesblogs.latimes.com/movies/2010/10/david-lynch-picks-five-for-afi-fest.html Любимые фильмы Линча]

• «Бульвар Сансет» (Уайлдер)
• «Окно во двор» (Хичкок)
• «Мой дядюшка» (Тати)
• «Лолита» (Кубрик)
• «Час волка» (Бергман)

В 1971 году Линч начал работу над своим полнометражным дебютом «Голова-ластик». Из-за финансовых проблем съёмки неоднократно прерывались, и только через пять лет в 1976 году работа над фильмом была завершена. В этой работе Линч впервые демонстрирует талант создавать запутанные, сюрреалистические и впечатляющие своей мрачностью картины. Фильм представляет собой не столько повествование в привычном смысле слова, сколько путешествие внутри чьего-то сознания. Если вдуматься, герои и помещения в этом фильме являют собой не настоящих героев и настоящие помещения, а некие метафоры и категории, которые могут перетекать друг в друга или разрушаться, как то свойственно образам и категориям человеческого сознания. Этот подход к пространству, героям и истории станет основополагающим для дальнейшего творчества Линча. Несмотря на то, что к фильму на киностудии отнеслись весьма скептически, он через короткое время стал культовым. Сам Стэнли Кубрик высказал сожаление, что не он снял эту ленту.

Фильмы 1980-х

В 1980 году по заказу Мэла Брукса Линч работает над фильмом «Человек-слон», получившим впоследствии восемь номинаций на премию «Оскар», в том числе и за режиссуру. Фильм затрагивает тему человечности, представляя изуродованного главного героя гораздо более добрым, честным и человечным, чем окружающие его «нормальные» люди.

После этого Линч получил предложение снять третью часть эпопеи «Звёздных войн», однако отдал предпочтение роману «Дюна». Несмотря на неслыханный по тем временам бюджет в размере 40 миллионов долларов, экранизация этого фантастического эпоса в 1984 году — одноимённая картина «Дюна» — не имела успеха у зрителей. Выпущенная затем расширенная телеверсия фильма вызвала возражения со стороны самого режиссёра, который поклялся больше не браться за съёмки фильма, если ему не будет обеспечен полный контроль над окончательной версией.

В 1986 году при финансовой поддержке легендарного продюсера Дино Де Лаурентиса выходит скандальный триллер «Синий бархат», рассказывающий о тайной преступной сети, которая держит под контролем жизнь в патриархальном американском городке. Фильм получает награды Национального общества кинокритиков в номинациях «Лучший фильм» и «Лучший режиссёр»; в разрезе кинокритики это вообще самый успешный фильм режиссёра. Начиная с «Синего бархата» Линч обретает большое число поклонников в Европе и особенно во Франции; многие его последующие кинопроекты финансирует французский Canal+.

В 1990 году Линч снял гротескное роуд-муви «Дикие сердцем». Несмотря на смешанную реакцию критиков, каннское жюри во главе с Бернардо Бертолуччи присудило ленте «Золотую пальмовую ветвь».

Фильмы 1990-х

В том же 1990 году стартовал первый телесериал Линча — «Твин Пикс». В основе сюжета сериала — расследование загадочного убийства школьницы Лоры Палмер, произошедшего в небольшом американском городке Твин Пикс. Сериал пользовался поначалу большим успехом, но уже через год съёмки были свёрнуты из-за низких рейтингов. Тем не менее сериал стал знаковым культурным явлением начала 1990-х. Ежегодно под Сиэтлом проходит слёт поклонников «Твин Пикса».

В 1992 году вышел психоделический приквел к «Твин Пиксу» — «Твин Пикс: Сквозь огонь». Премьера картины в Каннах оказалась провальной, пресса полнилась разгромными рецензиями. Сам режиссёр объяснял такую реакцию тем, что в фильме ожидали увидеть продолжение «Твин Пикса», а получили нечто совсем иное. Возражения критиков против фильма во многом сводились к тому, что он состоит из двух малосвязанных друг с другом частей. Спустя годы фильм «Твин Пикс: Сквозь огонь» уже не воспринимается как безоговорочный провал; среди критических отзывов преобладают положительные.

Линч продолжил экспериментировать с фрагментацией повествования в фильме «Шоссе в никуда» (1997). Он состоит из двух примерно равных по продолжительности частей с различными сюжетом и героями — это две версии одной жизни. Новый фильм вновь разделил кинокритиков — одни (как, например, Роджер Эберт) считали его надиром карьеры Линча, другие (в частности, Славой Жижек и Джонатан Розенбаум) приняли его восторженно. В фильме прозвучали новые песни Лу Рида, Дэвида Боуи, Rammstein; подготовкой звуковой дорожки занимался Трент Резнор (Nine Inch Nails). Композитор Ольга Нойвирт и нобелевская лауреатка по литературе Эльфрида Елинек написали на его сюжет оперу.

Линч реабилитировался в глазах мейнстримных кинокритиков сняв в 1999 году основанный на реальных событиях роуд-муви «Простая история», который своей нарочитой незамысловатостью вызвал недоумение у поклонников более экспериментальных проектов режиссёра. В 2002 году он возглавил жюри Каннского кинофестиваля; главный приз был присуждён также довольно традиционному по режиссёрской манере «Пианисту» Романа Поланского.

Фильмы 2000-х

В начале 2000-х Линч работал над новым телесериалом, который был снят с производства после неудачных тестовых показов. Перемонтированные и доснятые эпизоды образовали картину «Малхолланд Драйв» (2001), которая после неоднозначной реакции первых зрителей в Каннах стала культовой и по итогам 2000-х годов была названа журналом «Кайе дю синема» главным фильмом десятилетия. «Малхолланд Драйв» продолжает магистральную линию творчества Линча и его поисков в области нарративного искусства (объективизация субъективных переживаний, расщепление сюжетной структуры в традиции «Кабинета доктора Калигари»).

В сентябре 2006 года в рамках Венецианского кинофестиваля состоялась премьера 3-часового фильма Линча «Внутренняя империя», снятого на ручную цифровую камеру достаточно примитивной модели. Съёмки велись без готового сценария, главным образом в Польше, где Линч часто бывает из-за кинофестиваля в Лодзи. После премьеры режиссёру была вручена награда «Золотой лев» за вклад в развитие мирового кинематографа. В своём последнем фильме режиссёр окончательно рвёт с традиционной повествовательностью и продолжает конструирование своих собственных символик и мифологий, условно связанных внутренней жизнью главной героини.

В течение 1990-х и 2000-х Линч снял несколько коротких видеороликов рекламного и музыкального характера. Например, в 2010 году Christian Dior представил 12-минутный рекламный ролик от Линча, а годом ранее в Интернете появился анимационный видеоклип Линча на электронную композицию Моби «Shot in the Back of the Head». Некоторые экспериментальные материалы режиссёра (любительская анимация, серия короткометражек «Кролики», большой проект интервьюирования простых американцев из глубинки) доступны только на его сайте. Там же можно послушать, как Линч зачитывает прогноз погоды на день.

Режиссёрский стиль

К анализу фильмов Линча часто обращаются последователи Фрейда и Лакана, видящие в них демонстрацию навязчивого повторения: неизбежного возвращения психотравмы, вызванной «первосценой». Джонатан Розенбаум констатирует, что герои фильмов Линча зачастую отказываются принимать болезненную правду о себе, однако вытесненное ими из сознания неизменно возвращается в их жизнь в ещё более причудливых и пугающих формах. Для стиля режиссёра характерна наполненность фильмов яркими деталями сюрреалистического, психоделического либо мистического свойства. По догадке известного исследователя киноавангарда Дж. Хобермана, эта линия восходит к экспериментаторским короткометражкам Майи Дерен («Полуденные сети»). Сам Линч всячески избегает давать трактовки своих фильмов, повторяя, что кино — это особый опыт, который надо самому пережить, желательно на большом экране, но который нельзя пересказать словами.

Несмотря на удалённость Линча от голливудского мейнстрима, он трижды номинировался на премию «Оскар» за лучшую режиссуру (1981, 1987, 2002).

Музыка, живопись, фотография

Дэвид Линч живёт в Калифорнии в доме современной архитектуры, спроектированном сыном Ф. Л. Райта. В свободное время занимается живописью и фотографией. Среди любимых фотографов — Диана Арбус, Джоэл-Питер Уиткин и Уильям Эглстон. Одна из фотографий Линча была выбрана в 2008 году в качестве афиши 61-го Каннского кинофестиваля. Он является автором фотосерии «Фетиш-шоу», где модели запечатлены в обуви дизайнера Кристиана Лубутена. «Фетиш-шоу» выставлялось, в частности, в московском центре современной культуры «Гараж» (2009).

Большую роль в фильмах Линча играет музыка. До 2000-х годов Линч тесно сотрудничал с кинокомпозитором Анджело Бадаламенти, который, по его словам, открыл ему подлинный потенциал музыки. В 1989 году Линч и Бадаламенти спродюсировали дебютный альбом певицы Джули Круз. В нулевые годы режиссёр увлёкся электронной музыкой; его первый музыкальный альбом BlueBob увидел свет в 2001 году. В ноябре 2010 года вышел его первый сингл — танцевальная мелодия «Good Day Today» с искажённым компьютерной технологией вокалом. 7 ноября 2011 года вышел первый сольный альбом Линча под названием Crazy Clown Time. 15 июля 2013 года вышел его второй альбом The Big Dream.

Трансцендентальная медитация

С конца 1970-х Дэвид Линч дважды в день занимается трансцендентальной медитацией по системе Махариши Махеш Йоги. В 2000-е годы режиссёр, прежде известный своей стеснительностью во время интервью, стал известен «как странствующий по миру оратор и проповедник медитации».

В июне 2002 года Линч заплатил $1 млн за стажировку у Махариши Махеш Йоги во Флодропе. Вернувшись в Калифорнию «другим человеком», он принялся агитировать за преобразование мира на основе учения Махариши о «едином поле». За прошедшее с тех пор время он снял всего лишь один полнометражный фильм, но зато проехал не менее 30 стран, выступая перед студентами с лекциями о трансцендентальной медитации.

В 2006 году Линч выпустил аудиокнигу о технике погружения в глубину сознания, где, в частности, рассказал, как медитация помогает ему в работе над фильмами. В феврале 2009 года книга Линча вышла на русском языке под названием «Поймать большую рыбу» в издательстве «Эксмо». К этому событию был приурочен визит Дэвида Линча в Москву (в апреле 2009 года). В Москве Линч также встретился со студентами ВГИКа.

Фонд Дэвида Линча ставит перед собой задачу собрать $7 млрд на распространение идей Махариши. В поддержку его деятельности высказывались голливудские мегазвезды, например, режиссёры Клинт Иствуд и Мартин Скорсезе. В 2009 г. фонд организовал первое за семь лет совместное выступление оставшихся в живых участников The Beatles.

Семейная жизнь

Первый раз Дэвид Линч женился в 1967 году в Чикаго, на Пегги Ленц. Через год в 1968 у них родилась дочь Дженнифер Чэмбер Линч, ставшая кинорежиссёром. Брак не продлился долго, в 1974 году они развелись.

В 1977 году Линч женился на Мэри Фиск, сестре своего давнего друга Джека Фиска, который с начала 1970-х работает художником-постановщиком у Терри Малика и женат на Сисси Спэйсек. В 1982 году у пары родился сын, которого они назвали Остин Джек Линч.

После разрыва с Мэри в 1987 году Линч стал встречаться с Изабеллой Росселлини — звездой его фильма «Синий бархат». После расставания с Изабеллой в 1991 году он состоял в гражданском браке со своим монтажёром Мэри Суини, от которой у него родился в 1992 г. сын Райли. Пара оформила свои отношения в мае 2006 года, но уже через два месяца заявила о разводе.

В феврале 2009 года Линч женился на актрисе Эмили Стоуфл, которая моложе его более чем на 30 лет. Они встретились на съёмочной площадке фильма «Внутренняя империя». В 2012 году у режиссёра родилась вторая дочь, названная Лула Богиня (Lula Boginia) в честь главной героини его фильма «Дикие сердцем».

Фильмография

Полнометражные фильмы

Год		Русское название	Оригинальное название	Роль
1977	ф	Голова-ластик	Eraserhead	Режиссёр, сценарист, продюсер, монтажёр
1980	ф	Человек-слон	The Elephant Man	Режиссёр, сценарист, продюсер, монтажёр
1984	ф	Дюна	Dune	Режиссёр, актёр
1986	ф	Синий бархат	Blue Velvet	Режиссёр, сценарист
1990	ф	Дикие сердцем	Wild at Heart	Режиссёр, сценарист
1992	ф	Твин Пикс: Сквозь огонь	Twin Peaks: Fire Walk With Me	Режиссёр, сценарист, актёр
1997	ф	Шоссе в никуда	Lost Highway	Режиссёр, сценарист
1999	ф	Простая история	The Straight Story	Режиссёр
2001	ф	Малхолланд Драйв	Mulholland Drive	Режиссёр, сценарист
2006	ф	Внутренняя империя	Inland Empire	Режиссёр, продюсер, сценарист

Короткометражные фильмы

• 1966 — «Шесть блюющих мужчин» / Six Figures Getting Sick (анимационный)
• 1968 — «Алфавит» / The Alphabet
• 1970 — «Бабушка» / The Grandmother
• 1974 — «Женщина с отрубленной ногой» / The Amputee
• 1988 — «Ковбой и француз» / The Cowboy and the Frenchman
• 1990 — «Промышленная симфония номер 1. Сон разбитых сердец» / Industrial Symphony No. 1: The Dream of the Broken Hearted
• 1995 — «Предчувствие действий зла» / Lumière: Premonitions Following an Evil Deed
• 2002 — «Тёмная комната» / Darkened Room
• 2002 — «Кролики» / Rabbits
• 2002 — «Страна тупых» / Dumbland
• 2007 — «Лодка» / Boat
• 2007 — «Абсурд» / Absurda (эпизод киноальманаха «У каждого своё кино» / Chacun son cinéma)
• 2010 — «Lady Blue Shanghai» (12-минутный рекламный ролик для Диора)
• 2011 — «[www.youtube.com/watch?v=DezEGKp5U3M The 3 Rs]» (минутный ролик для Венского кинофестиваля)
• 2013 — Idem Paris (8-минутный ролик, иллюстрирующий создание литографий в старинной парижской студии)

Телевизионные сериалы

• 1990—1991 — «Твин Пикс» / Twin Peaks
• 1992 — «В прямом эфире» / On the Air
• 1993 — «Номер в гостинице» / Hotel Room

Музыкальные видеоклипы

• 1982 — «I Predict», Sparks
• 1990 — «Wicked Game» (первая версия), Крис Айзек
• 2003 — «Thank You Judge», BlueBob (дуэт Линча и Дж. Неффа)
• 2009 — «Shot in the Back of the Head», Моби
• 2011 — «I Touch a Red Button Man», Interpol
• 2012 — «Crazy Clown Time»
• 2013 — «Came Back Haunted», Nine Inch Nails

Анимация

• 2002 — «Страна тупых» / Dumbland (Online Flash animation series)

Дискография

Альбомы

• BlueBob (с Джоном Неффом, 2001)
• Ghost of Love EP (2007)
• The Air is on Fire: Soundscape (2007)
• Polish Night Music (с Мареком Жебровски, 2008)
• Danger Mouse и Sparklehorse: Dark Night of the Soul (2010; Линч принял участие в создании двух песен.)
• This Train (с Кристой Белл, 2011)
• Crazy Clown Time (2011)
• The Big Dream (15 июля 2013)
• Somewhere in the Nowhere EP (с Кристой Белл, 2016)

Синглы

• «Good Day Today» / «I Know» (2010)

Ремиксы

• Zola Jesus — In Your Nature (David Lynch remix) (2012)
• Ultraísta — Strange Formula (David Lynch remix) (2012)
• John Foxx и Jori Hulkkonen — Evangeline (David Lynch remix) (2013)
• Agnes Obel — Fuel To Fire (David Lynch Remix) (2014)

Литература

• Дэвид Линч. Поймать большую рыбу: медитация, осознанность и творчество = Catching the Big Fish. — Москва: ЭКСМО, 2009. — 208 с. — ISBN 978-5-699-32205-3.

Ссылки

• [www.davidlynch.com/ Официальный сайт Дэвида Линча] (англ.)
• [www.davidlynchfoundation.org/ Фонд Дэвида Линча] (англ.)
• Дэвид Линч (англ.) на сайте Internet Movie Database
• Дэвид Линч в «Твиттере»
• [www.mdf.ru/festivals/fashion_style/fs2009/lynch_ms09/ Персональная выставка Дэвида Линча в Москве, в рамках фестиваля "Мода и Стиль в фотографии 2009]
• [lynch.batbad.com/ «Чёрный вигвам» — сайт, посвящённый Дэвиду Линчу] (англ.)
• [david-lynch.info/ Русскоязычный сайт о Дэвиде Линче] (рус.)
• [www.chewbakka.com/jpeg/lynch_painter/ Дэвид Линч: non-cinematic work] (рус.)
• [thebestphotos.ru/archives/1591 Интервью с Дэвидом Линчем на презентации «Поймать большую рыбу» в Москве (2009)] (рус.)

Отрывок, характеризующий Линч, Дэвид

И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.