Робертсон, Дэвид (дирижёр)
Дэвид Робертсон англ. David Robertson | |
Дата рождения | |
---|---|
Место рождения | |
Страна | |
Профессии | |
Коллективы |
Иерусалимский симфонический оркестр, |
Награды |
Дэвид Робертсон (англ. David Robertson; род. 19 июля 1958, Санта-Моника) — американский дирижёр.
Окончил лондонскую Королевскую академию музыки, где изучал композицию, дирижирование и игру на трубе. В 1985—1990 гг. работал в Иерусалимском симфоническом оркестре. В 1990—2000 гг. возглавлял французский камерный оркестр Ensemble Intercontemporain, специализирующийся на сверхсовременной музыке. В 2000—2004 гг. руководил Лионским национальным оркестром. На обоих постах Робертсон работал в направлении укрепления французско-американских музыкальных связей, вводя в репертуар музыку американских композиторов и проводя американские гастроли.
В 2005 г. Робертсон был назначен главным дирижёром Сент-Луисского симфонического оркестра, ослабленного трудовыми спорами и внезапной отставкой предыдущего руководителя Ханса Вонка. В короткий срок Робертсон восстановил репутацию оркестра, ряд его выступлений в Карнеги-Холле заслужил высокую оценку нью-йоркских музыкальных критиков. В 2006 г. Робертсон был удостоен Премии Дитсона.
Жена — пианистка Орли Шахам (род. 1975), сестра скрипача Гила Шахама.
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Робертсон, Дэвид (дирижёр)"
Отрывок, характеризующий Робертсон, Дэвид (дирижёр)
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.