Финчер, Дэвид

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Дэвид Финчер»)
Перейти к: навигация, поиск
Дэвид Финчер
David Fincher

Финчер на парижской премьере фильма «Девушка с татуировкой дракона», январь 2012 года
Место рождения:

Денвер, Колорадо

Профессия:

кинорежиссёр

Карьера:

1984 — наст. время

Дэ́вид Э́ндрю Ле́о Фи́нчер (англ. David Andrew Leo Fincher, род. 28 августа 1962) — американский кинорежиссёр и клипмейкер, один из самых ярких «новобранцев» Голливуда 1990-х[1]. В 2011 году получил премии «Золотой глобус» и BAFTA за фильм «Социальная сеть» как лучший режиссёр.





Биография

Ранняя жизнь

Дэвид Финчер родился 28 августа 1962 года в городе Денвер, штат Колорадо, но вырос он в Калифорнии. После просмотра вестерна «Буч Кэссиди и Сандэнс Кид» (Butch Cassidy and the Sundance Kid, 1969) Финчер решил связать свою судьбу с кинематографом. В восемь лет он впервые взял в руки кинокамеру и стал снимать собственные фильмы.[1]

В 18 лет, чтобы приобрести опыт участия в профессиональных киносъёмках, Финчер трудоустраивается на студию Korty Films простым рабочим (в его обязанности входит перенос и установка камер). Вышедший на экраны в 1980 году второй фильм эпопеи Джорджа Лукаса «Звёздные войны» «Империя наносит ответный удар» (The Empire Strikes Back) производит сильное впечатление на Финчера.[1]

В 20 лет «вундеркинд»[1] Финчер поступает в компанию по производству спецэффектов ILM, принадлежащую Лукасу, где принимает участие в работе над картинами «Возвращение джедая» (1983), «Индиана Джонс и храм судьбы» (1984) и «Бесконечная история» (1984).

В 1984 году Финчер получает выгодное предложение заняться производством рекламы на телевидении и покидает ILM. На новом поприще его ждёт успех. Первый же рекламный ролик Финчера, заказанный Американским онкологическим обществом, привлекает внимание к режиссёру. В этом мрачном видео он показывает младенца, курящего в утробе матери. Новые предложения не заставляют себя ждать, Финчер снимает рекламу для таких известных компаний как Revlon, Nike, Pepsi, Coca-Cola и Levi's.

В 1986 году Финчер переходит на работу в студию Propaganda Films, где начинает снимать высокобюджетные музыкальные клипы. Среди работ режиссёра — видео «Janie’s Got A Gun» Aerosmith, «Love Is Strong» The Rolling Stones, «Freedom» Джорджа Майкла. Но наибольшую известность получает сотрудничество Финчера с Мадонной, для которой он создаёт стильное видео на хиты «Bad Girl» и «Vogue». Музыкальное видео «Vogue» получило девять из девяти возможных номинаций в ежегодной церемонии награждения за создание видеоклипов MTV Video Music Awards, став самым номинируемым видео в этой церемонии за всю историю, а сам Дэвид стал лауреатом этой церемонии в номинациях «Лучшая режиссура видео», «Лучшее редактирование в видео», и «Лучшая кинематография в видео».[2]

1990-е

Дебютом Финчера в большом кино становится картина «Чужой 3» (1992), которая продолжает фантастическую историю о Чужом, начатую режиссёрами Ридли Скоттом и Джеймсом Кэмероном.[3] Первая работа Финчера в кино стала объектом многочисленных насмешек.[1] Во время работы над фильмом у Финчера возникают серьёзные разногласия с представителями студии-производителя «Двадцатый век Фокс», в частности, режиссёра не устраивает слабость предложенного сценария. Студию же не устраивали методы работы Финчера, слишком мрачное и бескомпромиссное видение истории Эллен Рипли, желание режиссёра придать саге религиозный, клерикальный смысл. В итоге под напором руководства Фокс, Финчер покидает студию на завершающей стадии съёмочного процесса. Студия доделывает картину без участия режиссёра. Лента выходит в прокат и едва отбивает средства, затраченные на производство. Фанаты сериала также прохладно принимают фильм. До последнего времени среди поклонников Финчера и саги о Чужих ходили слухи о том, что существует альтернативная режиссёрская версия картины. Но Финчер никогда не возвращался — этот факт подтвердился выходом специального DVD переиздания фильма Чужой. На нём представлена расширенная версия картины — из неё частично можно понять чего же хотел на самом деле добиться Финчер. Также в буклете к изданию Фокс опровергает существование режиссёрской версии и публично приносит извинения Финчеру. Тем не менее репутация не самого удобного для студий режиссёра сохраняется за Финчером и по сей день.

После некоторой паузы, заполненной съёмками музыкальных и рекламных видео, Финчер триумфально возвращается на большие экраны с триллером о серийном убийце «Семь» (1995). В этом фильме впервые в творчестве Финчера возникает образ большого американского города, в котором почти всё время идёт дождь и очень редко светит солнце, — в таком пространстве действуют герои этой и последующих картин режиссёра. Лента получает прекрасные отзывы в прессе и становится одним из лидеров кассовых сборов 1995 года, и это несмотря на отсутствие так любимого американскими зрителями хэппи-энда. Финчер ещё раз демонстрирует, что нетривиальные финалы картин — один из его излюбленных режиссёрских приёмов. Многие критики называют фильм «Семь» в числе лучших триллеров в истории кино, отмечая выдающуюся игру актёров Кевина Спейси, Моргана Фримена и Брэда Питта. С последним у Финчера складываются тёплые отношения на съёмочной площадке и с тех пор они являются близкими друзьями.

Кафкианский триллер «Игра» (1997) стилистически продолжает предыдущую ленту. Рассказанная Финчером история преуспевающего банкира, чья жизнь вдруг резко меняется после полученного на 48-летие необычного подарка, воспринимается некоторыми критиками как современная версия фильма нуар. В «Игру» же мечтает поиграть теперь каждый зритель, а концовка заставляет зрителей сомневаться и пересматривать фильм на видео неоднократно.

Самый громкий фильм Финчера раннего этапа его карьеры — картина 1999 года «Бойцовский клуб», поставленная по мотивам одноимённой книги Чака Паланика. В съёмках этой ленты снова участвует Брэд Питт, его герой Тайлер Дёрден ведёт непримиримую борьбу с обществом потребления, зачастую прибегая к террористическим методам. В «Бойцовском клубе» раскрывается сатирический талант Финчера, картина высмеивает мужские комплексы, некоторые реалии американской жизни (например, клубы взаимопомощи), современное искусство и многое другое. Странная политика компании-дистрибьютора и резко негативная реакция большинства американских критиков, обвинивших режиссёра в пропаганде насилия и вандализма, способствуют провалу фильма во внутреннем прокате. И снова разногласия со студией Fox — на этот раз по поводу главной проблемы Финчера — невозможности уложиться в бюджетные рамки. По этой причине Финчер так ни разу и не получает права окончательного монтажа. В мире «Бойцовский клуб» делает неплохие сборы, кроме того, лента становится одним из лидеров видеопроката. Фильм приобретает статус культового, философия саморазрушения Тайлера Дёрдена приходится по вкусу многим зрителям. После событий 11 сентября 2001 года финал «Бойцовского клуба» получает новое звучание.

2000-е

Подвергшийся за картину «Бойцовский клуб» всевозможным нападкам, свой следующий фильм «Комната страха» (2002) с Джоди Фостер в главной роли Финчер снимает не выходя за рамки жанра традиционного триллера. Режиссёр разыгрывает ситуацию «женщина, попавшая в ловушку в собственном доме» по всем канонам голливудского кино, заложенным ещё Теренсом Янгом в классике этого жанра «Дождись темноты» (1967). Лента делает хорошие кассовые сборы, но разочаровывает бо́льшую часть поклонников Финчера. Финчера ругают за непоследовательность и за то, что он отворачивается от тех, кому посвятил «Бойцовский клуб».

Тем не менее, именно «Комната страха» показывает то, на что способны современные технологии и способность Финчера довести картинку до совершенства с их помощью. Именно здесь присутствует тот самый знаменитый большой проезд, в котором камера залетает в замочную скважину, стены не представляют собой препятствия, а стёкла полностью нарисованы на компьютере. Именно здесь становится важным не то, что снято, а как это снято. И нарушая порой законы реальности, Финчер ставит перед собой целью создать безупречную картинку и заставить зрителя погрузиться в происходящее и верить каждому кадру и движению героев. В очередной раз Финчер поднимает главную тему своих картин — в современном мире можно рассчитывать только на свои силы и никто тебе не поможет.

Позже Том Круз приглашает Финчера для съёмок фильма «Миссия невыполнима 3», но вскоре увольняет его из-за разногласий, убеждая всех при этом, что он очень хочет поработать с Дэвидом.

С 2001 года Финчер начинает выступать в качестве исполнительного продюсера в проектах других режиссёров. Самый известный из них — «Короли Догтауна» (Lords of Dogtown, 2005) Кэтрин Хардвик — меланхоличный фильм о скейтерах семидесятых, рисующий картину целого поколения. Желание рассказать о немного другом поколении появляется у протеже Финчера — Фреда Дёрста (солиста и фронтмена группы Limp Bizkit). И именно его Финчер приглашает в качестве режиссёра. Фред Дёрст восхваляет Дэвида в своих произведениях, а в режиссёрских работах чётко следует за его стилем, при том что Финчер постоянно учит Дёрста режиссуре. В интервью они нахваливают друг друга и мечтают наконец поработать вместе. Тем не менее планы Фреда меняются и Финчер уже и сам готов снимать это кино, как вдруг на горизонте появляется Кэтрин Хардвик с её дебютной картиной «Тринадцать» о трудной жизни подростков. Финчер восхищается её особым визуальным стилем, который Кэтрин и привносит в «Догтаун». Фильм ждёт полный провал в прокате — при том, что отзывы достаточно положительны.

Весной 2007 года на экраны после многочисленных задержек вышел новый фильм Дэвида Финчера «Зодиак» — история о расследовании дела серийного убийцы Зодиака, совершившего в Сан-Франциско 37 преступлений за двенадцать лет. В основе картины лежат реальные события конца шестидесятых. Одну из главных ролей исполняет восходящая звезда американского кино Джейк Джилленхол. «Зодиак» — первая картина в истории голливудского кинематографа, полностью снятая на цифровую камеру Thomson Viper, которая записывает видео одним потоком без сжатия. В США фильм получает прекрасную прессу, однако оглушительно проваливается в национальном прокате, не собрав и половины из вложенных в производство средств. Однако успех ленты среди кинопрофессионалов несомненен — «Зодиак» был отобран для участия в основном конкурсе Каннского кинофестиваля 2007 года.

В декабре 2008 года состоялась премьера следующей картины Финчера — драмы «Загадочная история Бенджамина Баттона» по одноимённому рассказу Фрэнсиса Скотта Фицджеральда с Брэдом Питтом и Кейт Бланшетт в главных ролях. Картина также была снята на Thomson Viper и продемонстрировала зрителю возможности современных технологий. В картине главный герой, которого играет Брэд Питт, проживает жизнь наоборот — то есть с возрастом молодеет. Снять подобное возможно только сегодня — Финчер делает дубли как с Брэдом Питтом, так и с другими, более молодыми актёрами, на лица которых затем наложено лицо Питта. Возможности подобной технологии Финчер уже опробовал, сняв рекламный ролик для популярной в Америке марки попкорна. Эта сказочная притча удостоилась 13 номинаций на «Оскар» (в том числе за лучшую режиссёрскую работу).

2010-е

Десятилетие началось для Финчера крайне успешным байопиком «Социальная сеть» (2010), получившим одобрение мировой кинопрессы[4]. Фильм стал одним из самых успешных в карьере Финчера, получив 8 номинаций на «Оскар», 6 номинаций на «Золотой Глобус» и собрав в прокате около $200 миллионов.

Годом спустя на экраны вышел очередной детективный триллер Финчера «Девушка с татуировкой дракона», экранизация одноимённого нашумевшего бестселлера Стига Ларссона. Картина была крайне высоко оценена американской кинопрессой и удостоена «Оскара» за лучший монтаж.

В 2013 году Финчер поставил первые две серии политического многосерийного триллера «Карточный домик», принёсшего ему премию «Эмми», а в 2014 году в свет выходит триллер «Исчезнувшая» с Розамунд Пайк и Беном Аффлеком в главных ролях.

Время от времени Финчер возвращается к своим истокам — коротким рекламным и музыкальным роликам. Так, в 2000-х годах он снял клип на композицию «Only» группы Nine Inch Nails и «Suit & Tie» Джастина Тимберлейка, а также коммерческие ролики для Hewlett-Packard и Heineken.

Режиссёрский стиль

Для фильмов Финчера, особенно ранних, характерно весьма динамичное повествование со множеством потайных ходов, разнообразные визуальные «примочки» и мрачная кинематография в стилистике нео-нуара[1]. Проблематика его картин часто выводит на вопросы о хрупкости семейных отношений и фатальном самодовольстве потребительского общества[5].

В центре многих его фильмов — незаурядные персоналии, вытесненные на обочину социума и пытающиеся утвердиться в жизни обходными путями. Это почти всегда мужчины, которые испытывают потребность выпутаться из безликого, рутинного, механизированного существования в современном мире и выбирают для осуществления этой потребности ненормальные, даже извращённые формы[5]. На глубинном уровне режиссёр сочувствует этой потребности, отсюда часто задаваемый критиками вопрос о том, в какой степени Финчер критикует описываемые явления, а в какой — восхищается ими[5].

Его фильмы раскрывают тенденцию современников к самоизоляции от окружающего мира, который абсолютно равнодушен к человеку и грозит растворить его в себе. Вслед за Кубриком режиссёр рисует одиночество человека в том мире, который он создал для себя[5]. В традиции нуара основное место действия почти всех его фильмов о потерянных, дезориентированных современниках — американский город и его основная ячейка: большое здание, напоминающее лабиринт[5]. Подобно Кубрику, Финчер тщательно разрабатывает свои кинопроекты — в среднем на подготовку каждого уходит три года. Он охотно экспериментирует с изображением и использует новаторские технологии: например, «Зодиак» снят цифровой камерой Thomson Viper, которая записывает видео одним потоком без сжатия.

В то же время требования Финчера к операторам традиционны: по словам оператора «Бойцовского клуба», режиссёр предпочитает симметрию в кадре — чёткие линии, ровные границы кадра, никаких трапецеидальных искажений[6].

В своих видеоработах Финчер руководствуется теми же принципами, что и в кино. Появление новых технологий меняет изображение, стоит лишь сравнить первые его работы и последние. То, с помощью чего сделана та или иная работа зависит от совершенствования оборудования. Но всё же полёт визуальной мысли в рекламных и музыкальных клипах для Финчера значительно шире — в кино больше ограничений, накладываемых продюсерами, сценаристами и прочими участниками съёмочного процесса.

Фильмография

Художественные фильмы

Телесериалы

Музыкальные клипы

Рекламные ролики

Напишите отзыв о статье "Финчер, Дэвид"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 [www.allmovie.com/artist/david-fincher-89783/bio David Fincher > Biography — AllMovie].
  2. [www.mtv.com/news/1647413/vma-winners-david-fincher-spike-jonze-others-became-high-profile-directors/ VMA WINNERS DAVID FINCHER, SPIKE JONZE, OTHERS BECAME HIGH-PROFILE DIRECTORS].
  3. [www.huffingtonpost.com/ashton-chan/david-fincher-the-best-di_b_9106920.html David Fincher: The Best Director of Our Time?]
  4. [www.rottentomatoes.com/m/the-social-network/?critic=creamcrop The Social Network - Rotten Tomatoes].
  5. 1 2 3 4 5 Orgeron, Devin. David Fincher. // Fifty Contemporary Film Directors (ed. by Yvonne Tasker). 2nd ed. Taylor & Francis, 2010. ISBN 978-0-415-55433-6. Pages 170—173.
  6. [www.theasc.com/ac_magazine/October2010/TheSocialNetwork/page1.php The ASC — American Cinematographer: With Friends Like These…]. [www.webcitation.org/6CVsUD8UH Архивировано из первоисточника 28 ноября 2012].
  7. [filmpro.ru/journal/19988970 Рекламный ролик аромата Downtown с Руни Марой]

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Дэвид Финчер
  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Дэвид Финчер
  • Дэвид Финчер (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [kinoart.ru/2002/n8-article10.html Дэвид Финчер: Антон Долин: Призрак коммунизма: Эскизы к портрету Дэвида Финчера](недоступная ссылка — история). [web.archive.org/20111015194540/kinoart.ru/2002/n8-article10.html Архивировано из первоисточника 15 октября 2011].

Отрывок, характеризующий Финчер, Дэвид



С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что то новое, – вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему? – который прежде представлялся ему в середине всякого занятия, теперь заменился для него не другим вопросом и не ответом на прежний вопрос, а представлением ее. Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе:
«Ну и пускай такой то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести; а она вчера улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого», – думал он.
Пьер все так же ездил в общество, так же много пил и вел ту же праздную и рассеянную жизнь, потому что, кроме тех часов, которые он проводил у Ростовых, надо было проводить и остальное время, и привычки и знакомства, сделанные им в Москве, непреодолимо влекли его к той жизни, которая захватила его. Но в последнее время, когда с театра войны приходили все более и более тревожные слухи и когда здоровье Наташи стало поправляться и она перестала возбуждать в нем прежнее чувство бережливой жалости, им стало овладевать более и более непонятное для него беспокойство. Он чувствовал, что то положение, в котором он находился, не могло продолжаться долго, что наступает катастрофа, долженствующая изменить всю его жизнь, и с нетерпением отыскивал во всем признаки этой приближающейся катастрофы. Пьеру было открыто одним из братьев масонов следующее, выведенное из Апокалипсиса Иоанна Богослова, пророчество относительно Наполеона.
В Апокалипсисе, главе тринадцатой, стихе восемнадцатом сказано: «Зде мудрость есть; иже имать ум да почтет число зверино: число бо человеческо есть и число его шестьсот шестьдесят шесть».
И той же главы в стихе пятом: «И даны быта ему уста глаголюща велика и хульна; и дана бысть ему область творити месяц четыре – десять два».
Французские буквы, подобно еврейскому число изображению, по которому первыми десятью буквами означаются единицы, а прочими десятки, имеют следующее значение:
a b c d e f g h i k.. l..m..n..o..p..q..r..s..t.. u…v w.. x.. y.. z
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160
Написав по этой азбуке цифрами слова L'empereur Napoleon [император Наполеон], выходит, что сумма этих чисел равна 666 ти и что поэтому Наполеон есть тот зверь, о котором предсказано в Апокалипсисе. Кроме того, написав по этой же азбуке слова quarante deux [сорок два], то есть предел, который был положен зверю глаголати велика и хульна, сумма этих чисел, изображающих quarante deux, опять равна 666 ти, из чего выходит, что предел власти Наполеона наступил в 1812 м году, в котором французскому императору минуло 42 года. Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе вопрос о том, что именно положит предел власти зверя, то есть Наполеона, и, на основании тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его вопрос. Пьер написал в ответе на этот вопрос: L'empereur Alexandre? La nation Russe? [Император Александр? Русский народ?] Он счел буквы, но сумма цифр выходила гораздо больше или меньше 666 ти. Один раз, занимаясь этими вычислениями, он написал свое имя – Comte Pierre Besouhoff; сумма цифр тоже далеко не вышла. Он, изменив орфографию, поставив z вместо s, прибавил de, прибавил article le и все не получал желаемого результата. Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его имени, то в ответе непременно была бы названа его национальность. Он написал Le Russe Besuhoff и, сочтя цифры, получил 671. Только 5 было лишних; 5 означает «е», то самое «е», которое было откинуто в article перед словом L'empereur. Откинув точно так же, хотя и неправильно, «е», Пьер получил искомый ответ; L'Russe Besuhof, равное 666 ти. Открытие это взволновало его. Как, какой связью был он соединен с тем великим событием, которое было предсказано в Апокалипсисе, он не знал; но он ни на минуту не усумнился в этой связи. Его любовь к Ростовой, антихрист, нашествие Наполеона, комета, 666, l'empereur Napoleon и l'Russe Besuhof – все это вместе должно было созреть, разразиться и вывести его из того заколдованного, ничтожного мира московских привычек, в которых, он чувствовал себя плененным, и привести его к великому подвигу и великому счастию.
Пьер накануне того воскресенья, в которое читали молитву, обещал Ростовым привезти им от графа Растопчина, с которым он был хорошо знаком, и воззвание к России, и последние известия из армии. Поутру, заехав к графу Растопчину, Пьер у него застал только что приехавшего курьера из армии.
Курьер был один из знакомых Пьеру московских бальных танцоров.
– Ради бога, не можете ли вы меня облегчить? – сказал курьер, – у меня полна сумка писем к родителям.
В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4 й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.
Разговор с графом Растопчиным, его тон озабоченности и поспешности, встреча с курьером, беззаботно рассказывавшим о том, как дурно идут дела в армии, слухи о найденных в Москве шпионах, о бумаге, ходящей по Москве, в которой сказано, что Наполеон до осени обещает быть в обеих русских столицах, разговор об ожидаемом назавтра приезде государя – все это с новой силой возбуждало в Пьере то чувство волнения и ожидания, которое не оставляло его со времени появления кометы и в особенности с начала войны.
Пьеру давно уже приходила мысль поступить в военную службу, и он бы исполнил ее, ежели бы не мешала ему, во первых, принадлежность его к тому масонскому обществу, с которым он был связан клятвой и которое проповедывало вечный мир и уничтожение войны, и, во вторых, то, что ему, глядя на большое количество москвичей, надевших мундиры и проповедывающих патриотизм, было почему то совестно предпринять такой шаг. Главная же причина, по которой он не приводил в исполнение своего намерения поступить в военную службу, состояла в том неясном представлении, что он l'Russe Besuhof, имеющий значение звериного числа 666, что его участие в великом деле положения предела власти зверю, глаголящему велика и хульна, определено предвечно и что поэтому ему не должно предпринимать ничего и ждать того, что должно совершиться.


У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое кто из близких знакомых.
Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.