Дэвис, Эсси
Поделись знанием:
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
| Эсси Дэвис | |
| Essie Davis | |
| Имя при рождении: |
Эсси Дэвис |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1993 - наст. время |
| Награды: | |
Эсси Дэвис (англ. Essie Davis; род. 1970) — австралийская актриса. Родилась и выросла в Хобарте, Тасмания, дочь художника Джорджа Дэвиса.
Жизнь и карьера
В конце 1980-х Эсси Дэвис была членом театральной группы Sydney Theatre Company в Тасманском университете. В 1992 году закончила Национальный институт драматического искусства в Сиднее. Её карьера началась с роли Джульетты в 1993 году в пьесе «Ромео и Джульетта».[1] Её кинокарьера началась с австралийского фильма Как стать аборигеном?, где в главных ролях были такие актёры как Джеферри Раш, Лео Маккерн и Джоан Сазерленд. Её самые известные роли в фильмах — Матрица: Перезагрузка, Матрица: Революция, Звук хлопка одной ладони, Девушка с жемчужной сережкой.
В 2003 году она получила премию Лоуренса Оливье в номинации «Лучшая актриса вспомогательного состава» за выступление в пьесе Теннесси Уильямса Трамвай «Желание». В 2004 году она снялась в бродвейской постановке «Прыгуны» Тома Стоппарда, за который она получила номинацию на премию «Тони». В 2005 году она снялась в роли миссис Нелли Ловетт в фильме «Суини Тодд» с Рэем Уинстоном. В 2008 году вышел фильм «Привет, это я» где она играет мать Эстер. Также в 2008 году она снялась в фильме «Австралия» режиссёра База Лурмана с Николь Кидман и Хью Джекманом. В 2008 году Дэвис сыграла роль Мэгги в пьесе «Кошка на раскалённой крыше» в Melbourne Theatre Company.[2]
В 2016 году, она присоединится к сериалу HBO «Игра престолов» в 6 сезоне.
Личная жизнь
С 2002 года Дэвис замужем за Джастином Курзелем. У них есть двое детей родившихся в 2006 году.[3]
Фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1993 | ф | Опекун | The Custodian | Джилли |
| 1995 | ф | Как стать аборигеном? | Dad and Dave: On Our Selection | Кейт |
| 1996 | ф | История Лилиан | Lilian's Story | Зара |
| 1996 | ф | Ривер Стрит | River Street | Венди Дэвис |
| 1997 | с | Водяные крысы | Water Rats | Старший детектив Никола Бурк |
| 1997 | ф | Черная скала | Blackrock | Det.Gilhooley |
| 1997 | ф | Потрошитель | The Ripper | Эвелин Букман |
| 1997 | кор | The Two-Wheeled Time Machine | Юная Алиса | |
| 1998 | с | Зов убийцы | Murder Call | Джуди Сент-Джон |
| 1998 | ф | Звук хлопка одной ладони | The Sound of One Hand Clapping | Жан |
| 1998 | ф | Короли в травяных замках | Kings in Grass Castles | Мэри Костелло |
| 2000 | ф | Halifax f.p: The Spider and the Fly | Элисон Блаунт | |
| 2002 | с | Молодые львы | Young Lions | Джулия Морган |
| 2003 | ф | Матрица: Перезагрузка | The Matrix Reloaded | Мэгги |
| 2003 | ф | Договор | The Pact | Элен |
| 2003 | ф | После потопа | After the Deluge | Бэт |
| 2003 | ф | Искушение | Temptation | Джулия |
| 2003 | ф | Девушка с жемчужной сережкой | Girl with a Pearl Earring | Катарина Вермеер |
| 2003 | ф | Код 46 | Code 46 | Доктор |
| 2003 | ф | Матрица: Революция | The Matrix Revolutions | Мэгги |
| 2005 | ф | Изоляция | Isolation | Орла |
| 2006 | ф | Суини Тодд | Sweeney Todd | Миссис Ловетт |
| 2006 | ф | Тишина | The Silence | Джульет Мур |
| 2006 | ф | Паутина Шарлотты | Charlotte's Web | миссис Арабл |
| 2008 | ф | Привет, это я | Hey Hey It's Esther Blueburger | Грэйс Блюбургер |
| 2008 | ф | Австралия | Australia | Кэтрин Карни Флетчер |
| 2010 | ф | Отшельники | South Solitary | Алма Стэнли |
| 2010 | ф | Свадебная вечеринка | The Wedding Party | Джейн |
| 2010 | мф | Легенды ночных стражей | Legend of the Guardians: The Owls of Ga’Hoole | Марелла |
| 2011 | ф | Горящий человек | Burning Man | Карен |
| 2011 | ф | В прошлый раз я видел Майкла Грегга | The Last Time I Saw Michael Gregg | Лотти |
| 2011 | с | Удар | The Slap | Анук |
| 2011 | с | Улица облаков | Cloudstreet | Долли Пиклз |
| 2012 | с | Леди-детектив мисс Фрайни Фишер | Miss Fisher's Murder Mysteries | Фрайни Фишер |
| 2014 | ф | Бабадук | The Babadook | Амелия |
| 2016 | с | Игра престолов | Game of Thrones | леди Крейн |
| 2017 | с | Белая принцесса | The White Princess | Елизавета Вудвилл |
Напишите отзыв о статье "Дэвис, Эсси"
Примечания
- ↑ [www.smh.com.au/articles/2004/03/16/1079199221056.html «Мечта о большом экране»] Питер Готтинг, The Sydney Morning Herald (17 марта 2004 года)
- ↑ [www.mtc.com.au/tickets/production.aspx?performanceNumber=386 Подробности пьесы] «Кошка на раскалённой крыше» на сайте Melbourne Theatre Company
- ↑ [www.smh.com.au/entertainment/tv-and-radio/lunch-with-essie-davis-20120315-1v44u.html «Обед с Эсси Дэвис»] Карл Куинн, The Sydney Morning Herald (17 марта 2012 года)
Ссылки
- Эсси Дэвис (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Дэвис, Эсси
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
