Дюбрюкс, Поль

Поль Дюбрюкс
Paul Du Brux
Дата рождения:	31 августа 1770(1770-08-31)
Место рождения:	Жамуэни, Люксембург, Габсбургская монархия
Дата смерти:	1 (13) августа 1835(1835-08-13) (64 года)
Место смерти:	Керчь, Таврическая губерния, Российская империя
Страна:	Российская империя Российская империя
Научная сфера:	археология
Известен как:	один из основателей Керченского музея древностей

Поль Дюбрю́кс (фр. Paul Du Brux, полн. — Поль Селесте́н Огюсте́н Дю Брю (фр. Paul Célestin Augustin Du Brux), рус. Павел Алексеевич Дюбрюкс; 1770—1835) — французский дворянин, известный керченский археолог, один из основателей и организаторов Керченского музея древностей. Меценат.

Биография

Поль Дюбрюкс родился в 1770 году в Жамуэни, в герцогстве Люксембург в семье бретонского офицера. По примеру отца поступил на службу в егерский корпус французского короля. Во время французской революции с отцом и братом покинул дом и вступил в корпус роялистов, где участвовал в боевых действиях в контрреволюционной армии под командованием принца Конде. С 1797 г. Поль жил в Польше. Испытывая финансовые трудности, Поль вынужден был зарабатывать своими знаниями, подрабатывая домашним учителем. Позднее он переехал в Петербург, откуда в 1811 г. перебрался в Керчь. В Керчи Поль сначала был начальником Керченской таможни. В 1812 г. во время чумы он был в Еникале комиссаром по медицинской части. C 1817 года был назначен начальником соляных промыслов и озёр.
Похоронен на вершине горы Митридат в Керчи . ( могила не сохранилась )

Вклад в археологическую науку

С 1816 г. Поль Дюбрюкс приступает к археологическим раскопкам с разрешения Таврического губернатора А. М. Бороздина на субсидию А. Ф. Ланжерона в 100 р., в 1817 г. на средства гос. канцлера графа Н. П. Румянцева (100 р.), потом на средства императорской семьи.

Личная коллекция Поля Дюбрюкса легла в основу созданного 1826 году Керченского музея древностей .

Сочинения

Поль Дюбрюкс написал и создал множество трудов и записок по археологии и географии Киммерии. Великий первооткрыватель Мирмекия и Пантикапея при жизни не увидел изданным ни один из своих трудов.

Литература

• Дюбрюкс, Павел // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• Брашинский И. Б. В поисках скифских сокровищ / Отв. ред. Б. Б. Пиотровский. — Ленинград: Наука, 1979. — 144 с. (обл.)

Отрывок, характеризующий Дюбрюкс, Поль

Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)