Дюваль, Шелли
Ше́лли Дюва́ль (англ. Shelley Duvall; род. 7 июля 1949, Хьюстон) — американская актриса кино и телевидения, номинантка на премии BAFTA (1978) и «Эмми» (1988, 1992), обладательница приза за лучшую женскую роль на Каннском кинофестивале (1977)[1].
Наиболее известна по участию в фильмах «Нэшвилл» (1975), «Три женщины» (1977), «Энни Холл» (1977), «Сияние» (1980), «Попай» (1980), «Бандиты времени» (1981) и «Портрет леди» (1996).
Биография
Шелли Алексис Дюваль родилась 7 июля 1949 года в Хьюстоне, штат Техас, в семье брокера по недвижимости Бобби Рут Кроуфорд и её мужа, адвоката Роберта Ричардсона Дюваля. В семье росли и три брата Шелли — Скотт, Шэйн и Стюарт. Дюваль училась в школе Уолтрип , после окончания которой она некоторое время продавала косметику. Дебют Шелли в кино состоялся в 1970 году, когда она была замечена людьми режиссёра Роберта Олтмена и сыграла в его комедии «Брюстер Макклауд ».
Олтмен был настолько потрясён Дюваль, что пригласил и в следующие свои фильмы[2]: вестерн «Маккейб и миссис Миллер» (1971), криминальную драму «Воры как мы» (1974) и мюзикл «Нэшвилл» (1975). С 1977 года карьера Дюваль пошла в гору: актриса была награждена призом за лучшую женскую роль на 30-м Каннском кинофестивале за исполнение роли Милли Ламмурё в драме Роберта Олтмена «Три женщины»[1]. За эту же роль Шелли была выдвинута на соискание престижной британской премии BAFTA, но на церемонии вручения проиграла Дайан Китон[3]. В том же году актриса появилась в романтической комедии Вуди Аллена «Энни Холл», получившей премию «Оскар» за лучший фильм года[4].
Следующая роль Дюваль была наиболее прославленной в её карьере. Актриса перевоплотилась в Венди Торренс, жену писателя Джека Торренса, постепенно сходящего с ума, в фильме Стэнли Кубрика «Сияние» (экранизация одноимённого романа Стивена Кинга). Мужа героини Дюваль сыграл «оскароносный» актёр Джек Николсон. Несмотря на успех и популярность фильма, сама Дюваль удостоилась отрицательных отзывов за актёрскую игру в этом фильме и была номинирована на «антипремию» «Золотая малина», но статуэтка отошла к Брук Шилдс[5]. Наиболее значимые роли Дюваль в 1980-х годах — Олив Ойл в «Попае» (1980), Панси в «Бандитах времени» (1981), Сьюзан Франкенштейн в «Франкенвини» (1984) и Дикси в «Роксане» (1987).
За продюсирование телесериалов «Невероятные сказания и легенды » и «Сказки на ночь от Шелли Дюваль» актриса была удостоена двух номинаций на телевизионную премию «Эмми» в 1988 и 1992 годах соответственно. С 2002 года в кино не снимается.
Личная жизнь
Шелли Дюваль была замужем за продюсером Бернардом Сэмпсоном с 1970 по 1977 год. C 1976 по 1979 год Дюваль встречалась с известным музыкантом и композитором Полом Саймоном[2].
Фильмография
Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
---|---|---|---|---|
1970 | ф | Брюстер Макклауд | Brewster McCloud | Сюзанн Дэвис |
1971 | ф | Маккейб и миссис Миллер | McCabe & Mrs. Miller | Ида Койл |
1974 | ф | Воры как мы | Thieves Like Us | Кичи |
1975 | ф | Нэшвилл | Nashville | Л. Эй. Джоан |
1976 | ф | Баффало Билл и индейцы | Buffalo Bill and the Indians, or Sitting Bull's History Lesson | Френсис Кливленд |
1976 | тф | Бернис Бобс и её волосы | Bernice Bobs Her Hair | Бернис |
1977 | ф | Три женщины | 3 Women | Милли Ламурё |
1977 | ф | Энни Холл | Annie Hall | Пэм |
1980 | ф | Сияние | The Shining | Венди Торренс |
1980 | ф | Попай | Popeeye | Олив Ойл |
1981 | ф | Бандиты времени | Time Bandits | Панси |
1984 | тф | Букер | Booker | Лора |
1984 | ф | Франкенвини | Frankenweenie | Сьюзан Франкенштейн |
1987 | тф | Жаба | Frog | миссис Андерсон |
1987 | ф | Роксана | Roxanne | Дикси |
1991 | тф | Жабы! | Frogs | Энни |
1991 | ф | Коммандо из пригорода | Suburban Commando | Дженни Уилкокс |
1992 | с | Сказки на ночь от Шелли Дюваль | Shelley Duvall's Bedtime Stories | камео |
1995 | ф | Там, внутри | Underneath | медсестра |
1996 | ф | Портрет леди | The Portrait Of A Lady | графиня Гемини |
1997 | ф | Мой учитель съел мою домашнюю работу | My Teacher Ate My Homework | миссис Финк |
1997 | ф | Меняющиеся привычки | Changing Habits | сестра Агата |
1997 | ф | Сумерки ледяных нимф | Twilight of the Ice Nymphs | Амелия Глэнн |
1997 | ф | Человек-ракета | RocketMan | миссис Рэнделл |
1997 | ф | Один | Alone | Эстель |
1998 | ф | Мумия: Принц Египта | Tale of the Mummy | Эдит Батрос |
1998 | ф | Каспер встречает Венди | Casper Meets Wendy | Гэбби |
1998 | ф | Вот такие пироги | Home Fries | миссис Джексон |
1999 | ф | Четвёртый этаж | The 4th Floor | Марта Стюарт |
2000 | ф | Их поменяли мозгами | Boltneck | миссис Стайн |
2002 | ф | Манна небесная | Manna from Heaven | детектив Дубрински |
Напишите отзыв о статье "Дюваль, Шелли"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.festival-cannes.fr/en/archives/1977/awardCompetition.html Awards 1977] (англ.). Festival de Cannes. Проверено 23 января 2012.
- ↑ 1 2 [www.thedreamerofmusic.org/BIOGRAPHY/DATINGS/06.htm Old Datings] (англ.). TheDreamerOfMusic. Проверено 23 января 2012.
- ↑ [www.bafta.org/awards-database.html?year=1977&category=Film&award=Actress Awards Database: BAFTA] (англ.). BAFTA. Проверено 23 января 2012.
- ↑ [www.oscars.org/awards/academyawards/legacy/ceremony/50th-winners.html The 50th Academy Awards (1978) Nominees and Winners] (англ.). The Academy of Motion Picture Arts and Sciences. Проверено 23 января 2012.
- ↑ [www.razzies.com/forum/1980-razzie-nominees-winners_topic330.html First Annual RAZZIE® Awards (For 1980)] (англ.). Razzie Awards. Проверено 23 января 2012.
Ссылки
- Дюваль, Шелли (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Дюваль, Шелли
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.