Дю-Буа-де-Роман-Кайсаровы

Дю-Буа-де-Роман-Кайсаровы
фр. Baron du Bois de Roman-Kaïsarov
Описание герба: см. текст
Подданство:
Российская империя

Дю-Буа-де-Роман-Кайсаровы (фр. du Bois de Roman-Kaïsarov) — русский дворянский род французского происхождения (из Байонны).

Французские бароны Дюбуа

Повелением Французского короля Людовика XVIII от 25.11/07.12.1820 года и грамотой того же короля от 29.12.1820/10.01.1821 года, Арман Дюбуа (Joseph Zenon Armand Dubois (или du Bois)), возведён, с нисходящим его потомством, в баронское достоинство Французского королевства.

Французские бароны Дюбуа-Роман

Королевской грамотой от 23.11/05.12.1821 года ему разрешено было присоединить фамилию жены и именоваться бароном Дюбуа-Роман (Dubois-Romand). [gw.geneanet.org/sapp?lang=sv&p=joseph+zenon+armand&n=du+bois+de+romand]

Русские бароны дю-Буа-де-Роман

Высочайшим указом императора Александра II от 27.01.1859 года, барон Густав Арманович (Иосиф-Арман-Густав) дю-Буа-де-Роман (Joseph Armand Gustave du Bois de Romand) был принят в российское подданство с пожалованием ему прав потомственного дворянства. Он был внесён в 1-ю часть дворянской родословной книги Санкт-Петербургской губернии.

Русские бароны дю-Буа-де-Роман-Кайсаровы

Барон Г. А. дю-Буа-де-Роман был женат на последней представительнице древнего дворянского рода Кайсаровых Наталье Сергеевне, дочери Паисия Сергеевича Кайсарова (братья которого: Андрей Сергеевич, холост, погиб 14 мая 1813 г. в битве с французами; Михаил Андреевич — женат на Козловской Дарье Борисовне, сестре Петра Борисовича Козловского, дипломата, лишена отцом приданого и наследства, их сын Адриан Михайлович в 1843-50г был предводителем дворянства Актарского уезда Саратовской Губернии; Петр Андреевич — сенатор) (внесённого в 6-ю часть родословной книги Ярославской губернии), которая обратилась в дворянское депутатское собрание Саратова с просьбой передать родовую фамилию и герб Кайсаровых её мужу.

Высочайше утверждённым 13.10.1860 года мнением Государственного Совета в звании камергера, действительному статскому советнику барону Г. А. дю-Буа-де-Роман было дозволено присоединить к своей фамилии и гербу, фамилию и герб своей жены, рождённой Кайсаровой, и именоваться впредь, потомственно, бароном дю-Буа-де-Роман-Кайсаровым. Диплом на баронское достоинство и соединённый герб был жалован 02.04.1865 года. Род баронов дю Буа-де-Роман-Кайсаровых был внесён 18.07.1866 года в 1-ю часть дворянской родословной книги Рязанской губернии.

Описание герба

Гербы

баронов Дюбуа

Кайсаровых (ОГ 7, 74)

Первоначальный герб баронов Дюбуа, полученный 29.12.1820/10.01.1821 года:

В червлёном щите, золотой лев, держащий в правой передней лапе серебряный меч; золотая глава обременена тремя чёрными молеттами.

Герб баронов дю-Буа-де-Роман-Кайсаровых внесён в «Сборник дипломных гербов Российского Дворянства, невнесённых в Общий Гербовник» (часть 2 стр. 77). Его описание:

Щит четверочастный с щитком по середине. В первой и четвёртой лазуревых частях, пять золотых монет, 2 и 3. Во второй и третьей червлёных частях, серебряный лев с червлёными глазами и языком, вооружённый золотым мечом, и в золотой главе три чёрных шпорных колеса (изменённый герб французских баронов Дюбуа). В лазуревом щитке серебряные ключ в столбе и накрест положенные стрела и меч (герб русских дворян Кайсаровых). Щит увенчан баронской короной с двумя коронованными шлемами. Нашлемник правый — два буйволовых рога, рассечённые первый лазурью и золотом, а второй золотом и лазурью, между которыми пять золотых монет, 2 и 3; левый — возникающий серебряный лев с червлёными глазами и языком, вооружённый золотым мечом. Намёт: справа — лазуревый с золотом, слева червлёный с серебром. Щитодержатели: две золотые борзые собаки с горностаевыми епанечками.

Родословная

• Жозеф-Мартин Дюбуа (Joseph-Martin Dubois) (род. 1730 ум. 01.06.1811), генеральный контролёр соляного налога (contrôleur général des gabelles; 1775), генеральный директор королевской фермы в Байонне (directeur général des fermes du roi à Bayonne; 1783), директор таможни (administrateur des douanes; 1800)
  • Жан-Мари-Жозеф-Анн Дюбуа, граф Дюбуа-Эме (Jean-Marie-Joseph-Anne Dubois le comte Dubois-Aymé) (род. 22.12.1779, Пон-де-Бовуазен ум. 15.03.1846, Мелан) [www.assemblee-nationale.fr/sycomore/fiche.asp?num_dept=13269]
  • Барон Жозеф-Зенон-Арман Дюбуа-Роман (род. 04.07.1784, Байонна ум. 14.05.1854, Гренобль), офицер ордена Почётного легиона (chevalier de l’empire par lettres patentes du 26.04.1810), шеф эскадрона (chef d’escadron), кавалер королевского ордена Св. Людовика (14.02.1816) [www.saint-louis.info/pages/osl.html]. Жена — Катрин Роман (Catherine Romand), дочь королевского секретаря.
    • Барон Жозеф-Арман-Густав Дюбуа-Роман, в России — Густав Арманович дю-Буа-де-Роман (Joseph Armand Gustave du Bois de Romand) 1-й барон дю-Буа-де-Роман-Кайсаров (род. 01.01.1810, Rhein ум. 15.10.1871, Женева). Префект департаментов Вар (1851—1851) и Сона и Луара (1851—1853), кавалер ордена Почётного легиона. Действительный статский советник и камергер (08.09.1859). Жена (с 1845) — Наталья Паисиевна Кайсарова, дочь генерала-от-инфантерии Паисия Сергеевича Кайсарова (23.05.1783 — 15.02.1844) и Варвары Яковлевны Ланской (1796—1875). Баронесса Н. П. дю-Буа-де-Роман-Кайсарова пожертвовала деньги на поддержание Казанской церкви, построенной в 1736 или 1739 году и служившей усыпальницей рода Ланских [arch-heritage.livejournal.com/485003.html?thread=4354699]
    • Барон Альфред Дюбуа-Роман (Alfred Dubois-Romand)
    • Баронесса Армана Дюбуа-Роман (Armande Dubois-Romand). Муж — Жозеф Румплер (Joseph Rumplert)
    • Баронесса Мария-Генриетта-Октавия Дюбуа-Роман (Marie Henriette Octavie Dubois-Romand). Муж — М. Саппи (M. Sappey)

Источники

• Списки титулованным родам и лицам Российской Империи. Издание Департамента Герольдии Правительствующего Сената. — СПб., 1892. — С. 222—223.
• Васильевич С. Титулованные роды Российской Империи. — 1910. — С. 238.
• [www.history-ryazan.ru/node/9997 История Рязанского края: Дю Буа де Роман-Кайсаровы]. Проверено 3 июля 2013. [www.webcitation.org/6HtVM68xN Архивировано из первоисточника 6 июля 2013].

Отрывок, характеризующий Дю-Буа-де-Роман-Кайсаровы

Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.