Дягилев, Владимир Яковлевич

Владимир Яковлевич Дягилев
Дата рождения:	9 (22) августа 1919(1919-08-22)
Место рождения:	ст. Петухово, Петуховская волость, Ишимского уезда Тобольской губернии, Российское государство (ныне г. Петухово, Петуховский район, Курганская область)
Дата смерти:	22 апреля 1982(1982-04-22) (62 года)
Место смерти:	Ленинград, РСФСР, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	медик, прозаик, публицист, журналист гвардии капитан медицинской службы
Годы творчества:	1952—1982
Направление:	соцреализм
Жанр:	проза
Язык произведений:	русский
Дебют:	«Гвардейцы»
Награды:

Владимир Яковлевич Дягилев (9 (22) августа 1919, Петухово (ныне Курганская область) — 22 апреля 1982, Ленинград) — русский советский прозаик, публицист, журналист. Член Союза писателей СССР с 1956 года, член Союза журналистов СССР.

Биография

Владимир Яковлевич Дягилев родился 9 (22) августа 1919 года в пос. станции Петухово Петуховской волости Ишимского уезда Тобольской губернии. Территория была под контролем войск Российского государства. Ныне город Петухово Петуховского района Курганской области.

В школьные годы был председателем одного из первых пионерских отрядов, организатором «ЛЮД» (лагеря юных дозорных), ездил от района в Челябинск на слёт колхозников. В 1934 году принят в комсомол.

Окончил ФЗС (фабрично-заводскую семилетку) села Юдино.

После школы был на комсомольской работе в Новосибирске, заведовал отделом молодежной газеты «Большевистская смена».

Окончил Второй Московский медицинский институт.

Участник Великой Отечественной войны. Добровольцем пошёл на фронт, призван Барнаульским ГВК Алтайского края в 1942 году. Военный врач. Перенëс блокаду Ленинграда, участвовал в освобождении Белоруссии и Польши. Служил в 1-м гвардейском Донском орденов Ленина и Суворова Краснознаменном танковом корпусе под командованием генерал-лейтенанта М. Ф. Панова. Бригадный врач 15-й гвардейской танковой бригады, гвардии капитан медицинской службы.

С 1945 года член ВКП(б), в 1952 году партия переименована в КПСС.

Врачом работал до 1954 года. С 1955 года — профессиональный литератор.

После войны жил и работал в Ленинграде.

Владимир Яковлевич Дягилев умер в Ленинграде 22 апреля 1982 года

Творчество

Дебютировал книгой «Гвардейцы» опубликованной в 1952 году. Автор более 30 повестей и романов, переведенных на 18 языков мира. По произведениям писателя поставлено несколько художественных и документальных фильмов. По повести «Доктор Голубев» режиссëр А. М. Роом в 1956 году снял художественный кинофильм «Сердце бьется вновь…», по рассказу «18 моих мальчишек» — одноименный документальный фильм, получивший премию ЦК ВЛКСМ, а в 1975 году по мотивам романа «Вечное дерево» — фильм «Полковник в отставке» режиссёра Игоря Шешукова.

Тема произведений — ратный подвиг защитников Отечества, жизнь современников, медиков страны.

Избранные произведения

• В грудь навылет
• Гвардейцы. Л., 1952, 1954
• Солдаты без оружия. М., 1957
• Майский жук Л., 1961
• Доктор Голубев. Л., 1961
• Пять колец дружбы Л.,1961
• Волшебник в белом халате (1963)
• Крутизна. Л., 1964
• Микстура Икс. Л,1967
• Сестра Ильича М., 1970
• Доктор Голубев. М., 1970
• Свидание с юностью Л., 1972
• Вечное древо Л., 1971, 1973
• Змея и чаша М., 1975
• Медсанбат 0013 Л., 1977
• Весенний снег Л., 1979 и др.

Награды

Награждён орденами и медалями СССР

• Орден Красной Звезды, 30 марта 1945 года
• Медаль «За оборону Ленинграда»
• Почетный знак ЦК ВЛКСМ и ВЦСПС «Наставник молодежи».

Литература

• Абрамкин В.М., Лурье А.Н. Писатели Ленинграда: Биобиблиографический указатель/ Ред. коллегия Д.Гранин, М.Дудин, Л.Раковский, И.Эвентов.-Л: Лениздат., 1964.-364c.
• Ленинградские писатели-фронтовики. 1941-1945: Автобиографии. Биографии. Книги./ Авт.-сост. В.С.Бахтин.-Л.: Советский писатель, 1985.-520с.
• Писатели Ленинграда: биобиблиографический справочник. 1934-1981/ Авт.-сост. В.Бахтин, А.Лурье.-Л.: Лениздат, 1982.-376с.

Отрывок, характеризующий Дягилев, Владимир Яковлевич

18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.