Дякин, Николай Петрович

Николай Петрович Дякин
Дата рождения	10 мая 1904(1904-05-10)
Место рождения	хут. Поповка, Пригородная волость, Камышинский уезд, Саратовская губерния, Российская империя
Дата смерти	23 апреля 1945(1945-04-23) (40 лет)
Место смерти	в районе г. Ютербог, Германия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1921—1945
Звание
Командовал	13-я артиллерийская дивизия прорыва, артиллерия 5-го гвардейского механизированного корпуса
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Петрович Дякин (10 мая 1904 — 23 апреля 1945) — советский военачальник, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза.

Биография

Николай Петрович Дякин родился 10 мая 1904 года на хуторе Поповка Пригородной волости Камышинского уезда Саратовской губернии (ныне — в Камышинском районе). Русский.

В Красной Армии с октября 1921 года. Зачислен курсантом на 8-е Саратовские артиллерийские курсы. В 1922 году курсы были расформированы, и Н. П. Дякин продолжил обучение в 1-й Петроградской артиллерийской школе им. Красного Октября. В августе 1925 года по окончании школы направлен в 29-й артиллерийский полк 29-й стрелковой дивизии БВО, где проходил службу на должностях командира взвода, батареи, начальника полковой школы. В 1927 году стал членом ВКП(б). С декабря 1931 г. по май 1932 г. учился на артиллерийских Краснознамённых КУКС РККА в г. Пушкине. В августе 1932 г. зачислен адъюнктом тех же курсов с исполнением обязанностей командира-руководителя тактики и артиллерийской стрельбы. До октября 1939 г. продолжал служить на тех же курсах на различных должностях, затем назначен начальником артиллерии 118-й стрелковой дивизии. 22 февраля 1940 г. переведён на ту же должность в 192-ю горнострелковую дивизию 13-го стрелкового корпуса 12-й армии Киевского Особого военного округа. С 27 марта 1941 г. руководитель артиллерии 2-го Киевского артиллерийского училища.

После начала Великой Отечественной войны подполковник Н. П. Дякин принимал участие в формировании сводного артиллерийского полка училища, затем в его составе участвовал в Киевской оборонительной операции. В декабре 1941 г. назначен начальником артиллерии формирующейся 422-й стрелковой дивизии Приволжского военного округа. В феврале 1942 г. 422-я стрелковая дивизия переименована в 397-ю стрелковую дивизию и переброшена на Калининский фронт, где включена в состав 3-й ударной армии. В марте 1942 года дивизия передана в 1-ю ударную армию Северо-Западного фронта и в её составе участвовала в Демянской наступательной операции. За личную храбрость, проявленную в боях, и «организованность артиллерии» награждён орденом Красного Знамени.

11 сентября 1942 года Н. П. Дякин назначен заместителем начальника артиллерии 1-й ударной армии, а в феврале 1943 г. — командиром 13-й артиллерийской дивизии прорыва РГК. Дивизия под его командованием в составе 2-го артиллерийского корпуса прорыва Брянского фронта участвовала в Орловской наступательной операции. В ходе боёв Н. П. Дякин был контужен и в октябре 1943 г. по состоянию здоровья назначен командиром учебного полка резерва офицерского состава артиллерии ПриВО. Через год назначен командующим артиллерией 5-го гвардейского механизированного корпуса. В составе 4-й гвардейской танковой армии корпус участвовал в Верхне-Силезской и Берлинской наступательных операциях. В ходе боёв полковник Дякин неоднократно выдвигался в боевые порядки и лично руководил действиями артиллерийских подразделений при отражении контратак немецких войск.

23 апреля 1945 года в бою за город Ютербог Николай Петрович Дякин, управляя артиллерией корпуса с передового наблюдательного пункта, погиб. Похоронен в деревне Лихтерфельде в 12 км от этого города.

27 июня 1945 года указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство гвардии полковнику Дякину Николаю Петровичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза;
• орден Ленина;
• 2 ордена Красного Знамени;
• медаль.

Источники

• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь. — М.: Кучково поле, 2011. — Т. 1. — С. 440-441. — 200 экз. — ISBN 978-5-9950-0189-8.
•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=5375 Дякин, Николай Петрович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Дякин, Николай Петрович

И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку: