Д’Алема, Массимо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Массимо д’Алема
Massimo D’Alema<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Массимо д’Алема</td></tr>

Председатель Совета министров Италии
21 октября 1998 года — 25 апреля 2000 года
Предшественник: Романо Проди
Преемник: Джулиано Амато
Министр иностранных дел Италии
17 мая 2006 года — 8 мая 2008 года
Глава правительства: Романо Проди
Предшественник: Джанфранко Фини
Преемник: Франко Фраттини
 
Рождение: 20 апреля 1949(1949-04-20) (74 года)
Рим, Италия
Супруга: Линда Джува
Дети: дочь: Джулия
сын: Франческо
Партия: Демократическая партия
 
Награды:

Ма́ссимо д’Алема (итал. Massimo D’Alema, род. 20 апреля, 1949, Рим, Италия[1]) — итальянский политик, бывший 77-й Председатель Совета министров Италии (1998—2000), бывший министр иностранных дел во втором правительстве Романо Проди (2006—2008), известный журналист, возглавлял национальный секретариат Демократической партии левых сил (итал. Partito democratico della Sinistra), был главой партии «Левые демократы», является первым главой правительства Италии, состоявшим в Итальянской коммунистической партии. С 2007 года входит в Демократическую партию.





Биография

Родился в семье функционера коммунистической партии, депутата парламента Джузеппе д’Алема[it] (1917—1994) и Фабиолы Модести (1928—2008), также убеждённой коммунистки. Когда Массимо было только 9 лет, родители привезли его на съезд партии, где он, в присутствии Пальмиро Тольятти, зачитал с трибуны приветствие от имени пионеров. В 1968 году вступил в ИКП, начал политическую карьеру в Пизе, где учился на философском факультете Высшей нормальной школы, но не окончил его. В 1968 году находился в Праге в период ввода войск стран Варшавского договора (в знак протеста рисовал мелом свастику на танках), участвовал в студенческих волнениях 1968 года в Италии. В 1975 году избран национальным секретарём Федерации итальянской коммунистической молодёжи, в 1983 возглавил региональную федерацию коммунистов в Апулии, в 1986 году вошёл в национальный секретариат компартии. В 1988—1990 годах был редактором газеты «Унита», официального органа ИКП. С 1987 по 2013 год неизменно являлся членом Палаты депутатов[2].

2 февраля 1991 года в ходе последнего, XX съезда ИКП Акилле Оккетто при поддержке Альдо Торторелла[it] и Лучо Либертини[it] добивался голосования с требованием немедленного вывода итальянских войск из зоны Персидского залива, где в это время набирали оборот боевые действия международной коалиции против Ирака, оккупировавшего Кувейт. Принятию данного решения сопротивлялись сторонники так называемого течения «улучшизма» (migliorismo) во главе с Джорджо Наполитано. Именно Д’Алема огласил официальный итог дискуссии в руководстве партии: воздержаться от голосования по данному вопросу. На следующий день, 3 февраля, Д’Алема проголосовал вместе с большинством делегатов съезда за самороспуск компартии и реорганизации её в Демократическую партию левых сил. Согласно статье 32 устава новорождённой партии, для избрания первого секретаря требовалось абсолютное большинство имеющих право голоса, а не принявших участие в голосовании. Поэтому, когда 4 февраля в выборах лидера партии приняли участие только 415 членов Национального совета из 547, и 264 из них поддержали кандидатуру Акилле Оккетто, ему всё же не хватило для победы 10 голосов. 8 февраля состоялся второй тур голосования, и Оккетто получил 376 голосов (72 %). Главным «закулисным» организатором этого достижения многие сочли «второго номера» партии — Д’Алему. В тот же день он вошёл в созданную по предложению Оккетто комиссию для подготовки списков кандидатов в исполнительные органы ДПЛС[3].

Д’Алема по-прежнему оставался депутатом, избираясь последовательно по мере партийных реорганизаций по спискам Демократической партии левых сил, Левых демократов и Демократической партии. В 1992—1994 годах возглавлял фракцию ДПЛС в Палате депутатов. В июле 1994 года избран национальным секретарём ДПЛС, победив сильного конкурента — Вальтера Вельтрони, возглавил парламентскую оппозицию первому правительству Берлускони[4].

В 1998 году как лидер коалиции «Оливковое дерево» стал преемником Романо Проди на посту премьер-министра Италии. После выхода Партии коммунистического возрождения из коалиции, 9 октября 1998 года правительство Проди получило в парламенте вотум недоверия, и 21 октября приступило к исполнению своих полномочий первое правительство Д’Алема. Одним из важнейших его решений во внешней политике стала поддержка военной операции НАТО против Югославии[5]. 13 июня 1999 года состоялись выборы в Европейский парламент и одновременно местные выборы, на которых победила партия Берлускони Вперёд, Италия. Хорошие результаты показал список Бонино и новая партия Демократы, а Левые демократы Д’Алемы потерпели неудачу. 24 сентября Джулио Андреотти оправдан судом по делу об убийстве журналиста Мино Пекорелли[it]. 11 октября 1999 года был опубликован так называемый «архив Митрохина» с материалами о деятельности советской разведки в Италии, 23 октября суд Палермо снял с Андреотти обвинения в наличии связей с мафией. 18 декабря 1999 Д’Алема подал в отставку, а 22 декабря 1999 года приступило к работе его второе правительство[6]. 17 апреля 2000 года левоцентристы вновь потерпели поражение на выборах, на сей раз региональных, и под грузом политической ответственности Д’Алема принял решение об отставке — 25 апреля он передал власть второму правительству Амато[7].

С 17 мая 2006 по 8 мая 2008 года Д’Алема являлся заместителем председателя Совета министров и министром иностранных дел Италии во втором правительстве Проди[8].

26 января 2010 года Д’Алема был единогласно избран председателем Парламентского комитета по безопасности Республики (Copasir)[9]. В феврале 2013 года прошли парламентские выборы, в которых Д’Алема не принял участия и тем самым лишился всех парламентских должностей.

Предшественник:
Джанфранко Фини
Министр иностранных дел Италии
17 мая 20068 мая 2008
Преемник:
Франко Фраттини

Награды

Напишите отзыв о статье "Д’Алема, Массимо"

Примечания

  1. [www.massimodalema.it/biografia/default_en.asp Massimo D'Alema] (англ.). — biografia. Проверено 6 ноября 2008. [www.webcitation.org/65ttXphPC Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
  2. Giorgio Dell’Arti, Simone Furfaro. [cinquantamila.corriere.it/storyTellerThread.php?threadId=D%E2%80%99ALEMA%20Massimo Massimo D’Alema] (итал.). Cinquantamila giorni. Corriere della Sera (29 dicembre 2013). Проверено 19 января 2016.
  3. [www.cinquantamila.it/storyTellerThread.php?threadId=BolCronologiaDallaSvoltaDellaBologn Cronologia dalla svolta della Bolognina] (итал.). Cinquantamila giorni. Corriere della Sera. Проверено 19 января 2016.
  4. Claudio Novelli. [www.treccani.it/enciclopedia/massimo-d-alema_(Enciclopedia-Italiana)/ D'ALEMA, Massimo] (итал.). Enciclopedia Italiana - VI Appendice. Treccani (2000). Проверено 19 января 2016.
  5. Giovanni Acocella. [books.google.it/books?id=UVAcmFR2GDMC&pg=PA77&lpg=PA77&dq=massimo+d'alema+21+ottobre+1998&source=bl&ots=G4zOnfXm7Z&sig=SRu2tb8inJCE6r3bnXp6mj4a7hI&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwirmdTHz7_KAhUIc3IKHb8tA-Y4ChDoAQg9MAQ#v=onepage&q=massimo%20d'alema%2021%20ottobre%201998&f=false Senza fiato. Cavalcata di mezzo secolo nell'Italia repubblicana]. — Guida Editori, 2013. — P. 77-78.
  6. [www.repubblica.it/online/politica/crisi2/cronologia/cronologia.html Da Ocalan al Kosovo: i 500 giorni di D'Alema] (итал.). la Repubblica (19 aprile 2000). Проверено 23 января 2016.
  7. Riccardo Barlaam. [www.ilsole24ore.com/art/notizie/2013-09-30/governo-alema-aprile-2000-193828.shtml?uuid=Ab3TLogI Spread e crisi politiche, la storia dal 2000 a oggi] (итал.). Governo D'Alema II (24 aprile 2000). il Sole 24 Ore (19 aprile 2000). Проверено 23 января 2016.
  8. [www.ilsussidiario.net/Autori-Per-Page/A/33/ Massimo D'Alema] (итал.). Autori. il Sussidiario. Проверено 23 января 2016.
  9. [www.corriere.it/politica/10_gennaio_26/dalema-copasir_086b41b8-0a75-11df-9ce5-00144f02aabe.shtml D'Alema presidente del Copasir] (итал.). Corriere della Sera. Проверено 23 января 2016.
  10. [ricerca.repubblica.it/repubblica/archivio/repubblica/2001/12/18/alema-la-legion-onore-sa-rispettare.html A D’Alema la Legion d’onore Sa rispettare gli avversari] (итал.)

Ссылки

  • [www.massimodalema.it/ Massimo D'Alema] (итал.). — Персональный сайт. Проверено 6 ноября 2008. [www.webcitation.org/65CREemBO Архивировано из первоисточника 4 февраля 2012].
  • [storia.camera.it/deputato/massimo-d-alema-19490420/gruppi#nav Massimo d'Alema] (итал.). Gruppi parlamentari. Camera dei Deputati (Portale storico). Проверено 23 января 2016.
  • [storia.camera.it/deputato/massimo-d-alema-19490420/governi#nav Massimo d'Alema] (итал.). Incarichi di governo. Camera dei Deputati (Portale storico). Проверено 23 января 2016.
  • [www.treccani.it/enciclopedia/massimo-d-alema/ D'Alèma, Massimo] (итал.). Enciclopedie on line. Treccani. Проверено 19 января 2016.
  • [biografieonline.it/biografia.htm?BioID=861&biografia=Massimo+D%27Alema Massimo D'Alema. Machiavelli in salsa liberal] (итал.). biografieonline.it. Проверено 19 января 2016.

Отрывок, характеризующий Д’Алема, Массимо

«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.