Европейский банк реконструкции и развития

«Европейский банк реконструкции и развития»
Год основания	1991
Расположение	Лондон (One Exchange Square)
Ключевые фигуры	Сума Чакрабарти (Президент)
Собственный капитал	11,8 млрд евро (2008)
Сайт	[www.ebrd.com/ www.ebrd.com]

К:Банки, основанные в 1991 году

Европе́йский банк реконстру́кции и разви́тия (ЕБРР, англ. European Bank for Reconstruction and Development, EBRD) — инвестиционный механизм, созданный в 1991 году 61 страной и двумя международными организациями для поддержки рыночной экономики и демократии в 34 странах — от Центральной Европы до Центральной Азии. Как международная организация, ЕБРР пользуется рядом привилегий, таких как юридическая неприкосновенность сотрудников.

Организация возникла в период, когда в государствах Центральной и Восточной Европы менялся социалистический политический строй и страны бывшего Восточный блока нуждались в поддержке для создания нового частного сектора в условиях перехода к рыночной экономике.

ЕБРР является крупнейшим инвестором в регионе, и помимо выделения своих средств привлекает значительные объёмы прямых иностранных инвестиций. Однако, хотя его акционерами и являются представители государства, ЕБРР вкладывает капитал главным образом в частные предприятия, как правило, совместно со своими коммерческими партнёрами. Он осуществляет проектное финансирование банков, предприятий и компаний, вкладывая средства как в новые производства, так и в действующие фирмы. Он также работает с государственными компаниями в целях поддержки процессов приватизации и структурной реорганизации в них, а также совершенствования коммунального хозяйства. ЕБРР использует установившиеся у него тесные связи с правительствами стран региона в целях реализации курса на создание благоприятных условий для предпринимательской деятельности.

Как и МБРР, ЕБРР привлекает средства за счёт эмиссии облигаций. Особенностью операций ЕБРР является широкое привлечение средств в национальных валютах стран Восточной Европы, включая российский рубль.

Структура банка

Полномочия ЕБРР являются прерогативой Совета управляющих, в состав которого каждое правительство акционера назначает своего управляющего, как правило, министра финансов. Совет управляющих делегирует большинство полномочий Совету директоров, который отвечает за стратегическое направление ЕБРР.

Совет директоров состоит из 23 директоров и возглавляется Президентом. Каждый директор представляет одного или более акционеров. С учётом общего руководства Совета управляющих, Совет директоров отвечает за руководство общей деятельностью и политику банка. Он осуществляет полномочия, прямо возложенные на него Соглашением, и те полномочия, которые делегированы ему Советом управляющих.

Президент избирается Советом управляющих и является законным представителем ЕБРР. Под руководством Совета директоров, Президент руководит текущей работой банка. Президент избирается Советом управляющих большинством голосов на 4 года и может быть переизбран на второй срок. Вице-президенты назначаются Советом директоров по рекомендации Президента и обычно по срочному контракту на четыре года. В случае отсутствия или недееспособности Президента, вице-президент осуществляет полномочия и выполняет функции Президента.

Исполнительный комитет контролирует все ключевые аспекты стратегии, эффективности и финансовой устойчивости банка. Исполнительный комитет банка состоит из Президента (возглавляет его), вице-президентов и других членов высшего руководства банка. Также создан ряд других комитетов, управлений, которые подчиняются Президенту по направлениям деятельности банка.

Президенты банка

• Апрель 1991 — июль 1993: Жак Аттали (фр. Jacques Attali)
• Июль 1993 — сентябрь 1993: и. о. Рон Фримэн (англ. Ron Freeman)
• Сентябрь 1993 — январь 1998: Жак де Ларозьер (фр. Jacques de Larosière)
• Январь 1998 — сентябрь 1998: и. о. Чарльз Фрэнк (англ. Charles Frank)
• Сентябрь 1998 — апрель 2000: Хорст Кёлер (нем. Horst Köhler)
• Апрель 2000 — июль 2000: и. о. Чарльз Фрэнк (англ. Charles Frank)
• Июль 2000 — июль 2008: Жан Лемьер (фр. Jean Lemierre)
• Июль 2008 — Май 2012 Томас Миров (нем. Thomas Mirow)
• Май 2012 — настоящее время Сума Чакрабарти (англ. Suma Chakrabarti)

Устав ЕБРР

Устав ЕБРР предусматривает деятельность только в тех странах, которые привержены принципам «демократии». Забота об окружающей среде является составным элементом надёжно работающей системы корпоративного управления и фигурирует во всех инвестиционных операциях ЕБРР.

Во всех своих инвестиционных операциях ЕБРР должен:

• способствовать становлению в стране полноценной рыночной экономики, то есть обеспечивать эффект воздействия на процесс перехода;
• брать на себя риски в целях оказания содействия частным инвесторам, но при этом не вытесняя их с рынка;
• применять рациональные принципы ведения банковской деятельности.

С помощью своих инвестиций ЕБРР содействует:

• проведению структурных и отраслевых реформ;
• развитию конкуренции, приватизации и предпринимательства;
• укреплению финансовых организаций и правовых систем;
• развитию необходимой инфраструктуры для поддержки частного сектора;
• внедрению надёжно работающей системы корпоративного управления, в том числе и в целях решения природоохранных проблем.

Являясь катализатором перемен, ЕБРР:

• стимулирует софинансирование и привлечение прямых иностранных инвестиций;
• привлекает отечественный капитал;
• оказывает техническое содействие.

Страны и организации — участники проекта

Албания	Армения	Австралия
Австрия	Азербайджан	Беларусь
Бельгия	Босния и Герцеговина	Болгария
Канада	Китай	Хорватия
Кипр	Чехия	Дания
Египет	Эстония	Финляндия
Франция	Грузия	Германия
Греция	Венгрия	Исландия
Ирландия	Израиль	Италия
Япония	Казахстан	Южная Корея
Киргизия	Люксембург	Македония
Мальта	Мексика	Молдавия
Монголия	Марокко	Нидерланды
Новая Зеландия	Норвегия	Польша
Португалия	Румыния	Россия
Сербия	Словакия	Словения
Испания	Швеция	Швейцария
Таджикистан	Турция	Туркмения
Украина	Великобритания	США
Черногория	Лихтенштейн	Косово Косово
Европейский союз	Европейский инвестиционный банк

Показатели деятельности

В 2004 банк профинансировал 129 проектов на общую сумму 4,1 млрд евро, из них 1,24 млрд евро получила Россия. Всего за 1991—2008 банк выдал странам Восточной Европы 33 млрд евро для 2,2 тыс. проектов, из которых на долю России пришлось более 5,9 млрд евро. В 2004 прибыль банка составила 297,7 млн евро. Собственный капитал Банка по итогам 2008 года составил 11,8 млрд евро.

Ежегодные заседания

20—21 мая 2011 года — ежегодное заседание банка в Астане (Казахстан).

Ссылки

• www.ebrd.com/ru/home.html
• А. В. Егоров. Международная финансовая инфраструктура. М.: Линор, 2009. ISBN 978-5-900889-28-3
• [www.novoskop.ru/news/prezidentom-ebrr-naznachen-nemets Президентом ЕБРР назначен немец]

Отрывок, характеризующий Европейский банк реконструкции и развития

– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.