Еваленко, Александр Маркович

Александр Маркович Еваленко (Эваленко) (1859 — апрель, 1934) — видный российский книгоиздатель за рубежом, коммерсант, публицист, редактор, платный агент царской охранки.

Политическая деятельность

Родился в еврейской семье. Мещанин г. Белая Церковь, Киевская губерния, Российская империя. Имел обширные связи с представителями левых политических партий, хотя сам членом ни одной из партий не был до окончания своей политической деятельности (разоблачения).

В 1885—1886 гг. состоял на службе в Департаменте полиции в качестве агента.

С августа 1891 г. — платный агент Департамента полиции в Соединённых Штатах Америки с ежемесячным содержанием в 200 долларов.

В Нью-Йорке познакомился с русскими эмигрантами, щедро вносил значительные суммы на дело революционной пропаганды на счета разных партий — «Народной воли», социал-демократов, социалистов-революционеров и др.

Достаточно быстро приобрел доверие членов Комитета Фонда вольной русской прессы (ФВРП) С. М. Степняка-Кравчинского, Л. Б. Гольденберга, Е. Е. Лазарева.

С весны 1893 г. руководитель книжного склада Фонда вольной русской прессы в Нью-Йорке, а позже, когда руководители фонда перебрались в Европу, стал представителем Фонда в США.

Осенью 1895 г. в Лондоне вошёл в круг европейских эмигрантских кругов революционных партий и обсуждал с представителями этих партий планы издания революционной и левой периодической литературы.

Еваленко не только был информатором Департамента полиции, но и предпринимал реальные попытки вредить революционному движению. Им, например, были предприняты меры для прекращения американского издания «Free Russia». С июня 1894 г. издание журнала было прекращено. В то же время, с целью поднять свой авторитет и отвести возможное подозрение, он развернул активную деятельность по развитию Фонда и увеличения революционных изданий.

В 1897 г. представители эмигрантских организаций в США получили косвенную информацию о провокаторской деятельности Еваленко. Удалось выяснить его агентурные псевдонимы «Сергеевский», «Бодман». Однако, товарищеский суд над Еваленко в 1898 году в Нью-Йорке оправдал его.

В 1911 г. бывший осведомлённый сотрудник Департамента полиции Л. П. Меньщиков разоблачил Еваленко, предоставив руководителям эмигрантских организаций копии докладных записок этого платного агента охранки.

Издательская деятельность

Кроме издания литературы революционной и левой направленности, такой как фундаментальная работа К. Маркса «Капитал» (I том), повести радикального содержания Степняка-Кравчинского «Подпольная Россия», сборника «За сто лет» и участия в других издательских проектах революционных эмигрантских организаций в США и Европе, Еваленко был учредителем и издателем журнала для эмигрантов «Русско-Американский вестник»(1910).

Есть основания полагать, что Еваленко издавал и печатал революционные издания на средства Департамента полиции.

Еваленко был владельцем собственного издательства «International Library Publishing Co» (создано раньше 1897), которое кроме издания периодической литературы, издавало путеводители и сборники для эмигрантов. Кроме этого оно считалось крупнейшим издательством в Соединённых Штатах в конце XIX — начале XX века, издававшем книги на еврейском языке.

Отношения с СССР

В конце 1924 г. Еваленко решил переехать из США в Германию. Будучи состоятельным человеком, за время своей издательской работы он собрал личную библиотеку в 150 000 томов. При переезде он хотел передать безвозмездно всю библиотеку в СССР, в счёт искупления своей вины перед революционерами, когда был агентом полиции. Институт Ленина приобрёл у него несколько редких изданий в апреле 1926 года.

Литература

• Вишнякова Н. В. История русской книги в США (конец XVIII — 1917 г.) Сиб.отделение РАН, Гос. публ. науч-техн. б-ка, Новосибирск, 2004 г. стр.171-175.
• Пайчадзе С. А. О русской книге в азиатско-тихоокеанском регионе. Соединённые Штаты Америки. Вестник Омского университета, 1997, Вып. 3 стр. 65.

Отрывок, характеризующий Еваленко, Александр Маркович

– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…