Евангелие от Матфея (фильм)
| Евангелие от Матфея | |
| Il Vangelo Secondo Matteo | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Длительность |
137 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Евангелие от Матфея» (итал. Il Vangelo secondo Matteo) — фильм Пьера Паоло Пазолини 1964 года, по мотивам Евангелия от Матфея.
Картина завоевала две премии Венецианского кинофестиваля (1964), премию Национального совета кинокритиков США (1967) и другие награды.
Содержание
Сюжет
Фильм описывает жизнь Иисуса с марксистско-католической точки зрения режиссёра и является как одним из самых критикуемых, так и одним из самых известных исторических произведений. По вопросу о соответствии экранизации тексту Библии, Пьер Паоло Пазолини заявлял, что
|
…изображения никогда не смогут достичь поэтических высот текста. | 
|
Из четырёх канонических текстов для экранизации Пьер Паоло Пазолини выбрал Евангелие от Матфея. Фильм неожиданно стал очень популярен в Италии. Пазолини ранее даже заключался под стражу из-за своих фильмов, и к тому же он был коммунистом, атеистом и гомосексуалом. Поэтому его картина на евангельские темы стала большой неожиданностью для зрителей. В отличие от многих фильмов на евангельские темы, в «Евангелии от Матфея» сделан упор на реалистичность.
Саундтрек к фильму был весьма эклектичен, варьируясь от Баха и Моцарта до фолк-блюз-джаз певицы Одетты.
Над фильмом работали такие известные в киноидустрии личности, как художник по костюмам Данило Донати и оператор Тонино Делли Колли.
В ролях
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Интересные факты
- Многие актёры не были профессионалами: Энрике Иразоки, исполнивший роль Иисуса, — 19-летний студент из Испании, а остальные актёры были, в основном, местными жителями из итальянского города Матера, в котором снимался фильм.
- Деву Марию в сценах казни Иисуса сыграла мать режиссёра — Сюзанна Пазолини.
- Апостола Филиппа сыграл 21-летний философ Джорджо Агамбен. Писатели Хуан Родольфо Вилькок и Наталия Гинзбург сыграли Каиафу и Марию из Вифании соответственно.
- В фильме состоялся дебют Нинетто Даволи в роли без слов (сыграл пастора), однако в титрах не был упомянут. Позднее актёр станет постоянным участником фильмов Пазолини.
- Пазолини ездил на Святую землю, но нашёл её непригодной для съёмок и чрезмерно «коммерциализированной».
- Пазолини «упустил» слово «святой» в названии фильма, но, в частности, на английском языке название переведено как «The Gospel According to St. Matthew».
- А. Т. Твардовский, посмотрев фильм, бросился обнимать режиссёра[1].
- На роль Иисуса Пазолини хотел пригласить Евгения Евтушенко.
- На съемках фильма Пазолини ассистировал тогда ещё никому неизвестный Бертолуччи.
Премии и номинации
Фильм был отмечен на МКФ в Венеции Большим призом экуменистического жюри, действующего от имени Ватикана.
Фильм был номинирован в 1966 году на Оскар в номинациях:
- Лучшая работа художника-постановщика/декоратора,
- Лучший дизайн костюмов (Данило Донати),
- Лучшая музыка.
См. также
Напишите отзыв о статье "Евангелие от Матфея (фильм)"
Примечания
- ↑ Брейтбурд Г. А. Т. Твардовский в Италии. // Воспоминания об А. Твардовском. М., 1982. — С. 435.
Ссылки
- «Евангелие от Матфея» (англ.) на сайте Internet Movie Database
(Проверено 25 апреля 2012) - [www.rottentomatoes.com/m/gospel_according_to_st_matthew/ «Евангелие от Матфея»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
(Проверено 25 апреля 2012) - [www.allmovie.com/movie/v20399 Евангелие от Матфея] (англ.) на сайте allmovie
(Проверено 25 апреля 2012)
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Евангелие от Матфея (фильм)
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
