Бух, Ева-Мария
| Ева-Мария Бух | |
| нем. Eva-Maria Buch | |
 | |
| Имя при рождении: |
Ева-Мария Бух |
|---|---|
| Род деятельности: |
член движения Сопротивления во время Второй мировой войны |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
тюрьма Плётцензее, Берлин, Третий рейх |
| Разное: |
католическая христианка, антифашист, член «Красной капеллы» |
Ева-Мария Бух (нем. Eva-Maria Buch; 31 января 1921 года, Берлин, Германия — 5 августа 1943 года, Берлин, Германия) — католическая христианка, антифашист, член движения Сопротивления во время Второй мировой войны, член организации «Красная капелла».
Биография
Ева-Мария Бух родилась 31 января 1921 года в Берлин-Шарлоттенбурге, в Германии в семье католиков. Образование получила в школе урсулинок, закрытой нацистами в 1939 году. Окончила высшие курсы переводчиков Государственной школы политики при Берлинском университете.
В 1941-1942 годах работала продавцом в книжном магазине, где познакомилась с Вильгельмом Гуддорфом, который ввел её в организацию под названием «Красная капелла». Она приняла участие в нескольких заседаниях группы борцов сопротивления. Ева не разделяла коммунистических убеждений большинства членов этой организации. Ею двигало желание помочь тем, кто страдал от действий нацистского режима. Ей поручили перевести на французский язык агитационные листовки, предназначавшиеся для рабочих из Франции, насильно вывезенных нацистами в Германию для работы на оружейных заводах.
Арест и казнь
11 октября 1942 года гестапо, уже арестовавшее нескольких членов «Красной капеллы», обнаружило сделанный ею перевод, в котором французских рабочих призывали к саботажу. Рабочих призывали помнить, что, производившиеся ими бомбы, предназначались для убийства их родственников. Ева-Мария Бух и Вильгельм Гуддорф были арестованы в тот же день. После казни Вильгельма 13 мая 1943 года[1] её по прежнему держали под стражей. Еву жестоко допрашивали, требуя назвать имена других членов группы. Она не назвала ни одного имени. На слушаниях в Имперском военном трибунале в феврале 1943 года, чтобы защитить других от ареста, Ева заявила, что листовка была написана ею одной. За это её приговрили к смертной казни. По мнению суда, причиной антинацистских настроений Евы было её католическое воспитание. Адольф Гитлер лично отклонил прошение о помиловании, поданное родителями Евы. Она была казнена 5 августа 1943 года в тюрьме Плёцензее, в Берлине.
Память
В память о Еве-Марии Бух на Бебельплаце у собора Святой Хедвиги установлена мемориальная доска, а во дворе Университета имени Гумбольдта в Берлине — мемориальный камень. С 1993 года городская библиотека в Темпельхофе носит её имя. Также мемориальный камень установлен на месте последнего места жительства Евы в Берлине по адресу Берлин-Мариендорф, Хохфайлервег, 23а.[2] В городах Карлсруэ и Шольтау есть улицы, названные именем Евы-Марии Бух.
Напишите отзыв о статье "Бух, Ева-Мария"
Литература
- Kurt Schilde: Eva-Maria Buch und die «Rote Kapelle». Erinnerung an den Widerstand gegen den Nationalsozialismus. Mit einem Geleitwort von Hanna-Renate Laurien. Berlin 1992/2. Auflage 1993
- Gilles Perrault: Auf den Spuren der Roten Kapelle. (Überarbeitete Auflage), Rowohlt 1994
- Gert Rosiejka: Die Rote Kapelle. «Landesverrat» als antifaschistischer Widerstand. — Mit einer Einführung von Heinrich Scheel. ergebnisse, Hamburg 1986, ISBN 3-925622-16-0
Ссылки
- [www.gdw-berlin.de/b17/b17-2-flug.php# Gedenkstätte Deutscher Widerstand: Kurzbiografie und Fotografie Buchs]
- [web.archive.org/web/20080720171828/marsu.wordpress.com/2008/05/10/9/ Marsus Geschichts-Blog]
Примечания
- ↑ Peter Steinbach und Johannes Tuchel: Lexikon des Widerstandes 1933—1945. C.H. Beck; 2., überarb. u. erw. Auflage 1998; ISBN 3-406-43861-X; S. 77-78.
- ↑ [www.stolpersteineb96.de/pdf/Uebersicht_StolpersteineB96.pdf Stolpersteine an der B 96]
Отрывок, характеризующий Бух, Ева-Мария
Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
