Рутткаи, Ева

Ева Рутткаи
Ruttkai Éva
Ева Рутткаи в фильме "История моей глупости"
Имя при рождении:	Ева Рушш
Дата рождения:	31 декабря 1927(1927-12-31)
Место рождения:	Будапешт, Венгрия
Дата смерти:	27 сентября 1986(1986-09-27) (58 лет)
Место смерти:	Будапешт, Венгрия
Гражданство:	Венгрия Венгрия
Профессия:	актриса
Карьера:	1945—1986
Направление:	Кинематограф, театр

Ева Ру́тткаи (венг. Ruttkai Éva) — венгерская актриса.

Биография

Ева Рутткаи (при рождении — Ева Рушш) родилась 31 декабря 1927 года в Будапеште. Ева была шестым ребёнком в семье, но лишь она и её братья Иван (венгерск.) и Отто (венгерск.) достигли совершеннолетия. Семья с трудом сводила концы с концами, и два её брата работали актёрами — детьми в театре. Ева присоединилась к ним, когда ей было всего два года. Вместе с братом Иваном она работала в будапештском Театре комедии, затем в детском театре Артура Лакнера. Там она встретилась с такими известными венгерскими актёрами, как Лили Дарваш или Артур Шомлаи.

На неё обратил внимание директор Театра комедии Даниэль Йоб, и контракт с эти театром она заключила в 16-летнем возрасте. В Театре комедии она проработала до самой смерти в 1986 году, за исключением короткого периода с 1948 по 1951 годы, когда она играла в Национальном театре.

В 1948 - 1986 гг. снялась более чем в 50 художественных фильмах, а также почти в трех десятках телевизионных фильмов и телеспектаклей.

Через полгода после своего последнего выхода на сцену, Ева Рутткаи умерла 27 сентября 1986 года. Похоронена на кладбище Фаркашрети в Будапеште.

Творчество

Роли в театре

Дебют Евы Рутткаи как профессиональной театральной актрисы состоялся в 1945 в Театре комедии («Вигсинхаз») в роли Эмили («Наш городок» по Т. Уайлдеру). Известность актрисе принесли прежде всего лирические роли, среди которых следует отметить такие, как Луиза («Коварство и любовь» Ф.Шиллера), Роксана («Сирано де Бержерак» Э.Ростана), Наташа («Счастье», инсценировка романа П.Павленко).

Характерная внешность, изящество, глубина внутреннего перевоплощения дали Еве Рутткаи возможность создать образы как Наташи Ростовой («Война и мир» по Л.Толстому) и Джульетты («Ромео и Джульетта» У.Шекспира), так и Мэгги («Кошка на раскалённой крыше» Т.Уильямса) или Зилии («Немой рыцарь» Е.Хельтаи), а также насмешливых героинь комедий Ф.Мольнара.

Яркий темперамент, отточенное мастерство перевоплощения, широкий актёрский диапазон — главные черты блестящего драматического дарования Евы Рутткаи.

Роли в кино

Данные качества актрисы сполна проявились и на киноэкране. Славу и популярность не только в Венгрии, но и за её пределами, принесло Еве Рутткаи исполнение характерных и комедийных ролей в кино. Наиболее яркие из них — Юлика в фильме «Кружка пива» (1955 г.), Вика («В полночь», 1957 г.), Кати в комедии «История моей глупости» (1965 г.), учительница Марта Вег в детективе «Фальшивая Изабелла» (1968 г.), Ленке в фильме «Синдбад» (венгерск.) (1971 г.).

Личная жизнь

В 1950 году Ева Рутткаи вышла замуж за актёра Национального театра Миклоша Габора, в браке с которым в 1952 году родилась их дочь Юлия (венгерск.).

В 1960 году на репетиции пьесы Павла Когоута «Такая любовь» в Мишкольце Ева Рутткаи встретилась с выдающимся венгерским актёром Золтаном Латиновичем, в которого влюбилась и с которым стала жить вместе до самой смерти Латиновича в 1976 году.

Избранная фильмография

• 1963 — Фото Хабера — Ани Барабаш
• 1965 — История моей глупости — Кати
• 1967 — Венгерский набоб — Флора Эсеки
• 1967 — Судьба Золтана Карпати — Флора Сент-Ирмаи
• 1968 — Звёзды Эгера — королева Изабелла
• 1968 — Рыцари «Золотой перчатки» —
• 1968 — Фальшивая Изабелла — учительница Марта Вег
• 1974 — Синдбад (венгерск.) — Ленке

Звания, награды

• Заслуженная артистка ВНР — 1966 год.
• Народная артистка ВНР — 1971 год
• Лауреат Национальной премии имени Лайоша Кошута 2-й степени — 1960 год
• Лауреат Премия имени Мари Ясаи — дважды, в 1955 и 1959 гг..
• Лауреат премии Национального совета профсоюзов Венгрии (венгерск.) — 1984 год

Ссылки

• Большая советская энциклопедия. Гл. ред. А. М. Прохоров, 3-е изд. Т. 22. Ремень — Сафи. 1975. 628 стр., илл.; 37 л. илл. и карт. Статья «Ева Руткаи».
• Руткаи Ева — статья из Большой советской энциклопедии.
• Иштван Немешкюрти. История венгерского кино (1896 - 1966). М.- Искусство. 1969.
• Гершкович А., Театральный Будапешт, М., 1961.

Отрывок, характеризующий Рутткаи, Ева

– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку: