Пашуканис, Евгений Брониславович
| Евгений Брониславович Пашуканис | |
| Место рождения: | |
|---|---|
Евгений Брониславович Пашуканис (10 (23) февраля 1891, Старица Тверской губернии — 4 сентября 1937) — советский учёный-юрист, разработчик нового советского права. Член ВКП(б), был заместителем Наркома юстиции СССР, проживал в Москве на Покровском бульваре, 14/5-21.
Содержание
Биография
В 1920—1923 на работе в Наркоминделе. Председатель Комиссии по делам о лишении Российского гражданства лиц, проживающих за границей.[1], решением которой после Октябрьской революции осуществлялась практика массового лишения гражданства за политическую деятельность. По некоторым оценкам, на этом основании были лишены гражданства около двух миллионов человек.[2] В 1922 вместе с П. И. Стучкой организовал секцию права Коммунистической академии — один из центров научной марксистской юридической мысли в СССР. С 1927 действительный член Коммунистической академии, затем член её президиума и вице-президент; с 1931 директор института советского строительства и права Коммунистической академии; с 1936 заместитель наркома юстиции СССР.
Автор научных работ по общей теории права, государственному и международному праву, истории права и политических учений. Основной труд — «Общая теория права и марксизм. (Опыт критики основных юридических понятий)» (1924). В этой книге дано марксистское объяснение важнейших правовых категорий, подвергнуты критическому анализу буржуазное право и буржуазные теории права, подчёркнута бесплодность попыток рассмотрения права вне связи с экономическими условиями развития общества и классовыми отношениями.
Пашуканис выступал против концепции «пролетарского права», поддерживаемой рядом советских ученых и юристов-практиков, в частности А. Я. Вышинским. По его мнению, пролетариат не создаёт принципиально новой правовой системы; поскольку право, как и государство, сохраняются, согласно марксистской теории, при социализме как пережитки буржуазного общества, издержки переходного периода, оно имеет во многом буржуазный характер; социализм в своем развитии должен изжить как государство, так и право (в соответствии с марксистским тезисом об отмирании государства).
Будучи невольным критиком сталинской государственной системы, объявлен «врагом народа». Арестован 20 января 1937. Приговорен ВКВС 4 сентября 1937 по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации[3]. Расстрелян 4 сентября 1937. Захоронен на Донском кладбище[4]. Реабилитирован 31 марта 1956.
Двоюродный брат Пашуканиса, Викентий Пашуканис был секретарем издательства «Мусагет», издателем поэтов-символистов («Издание В. В. Пашуканиса»), после революции — организатором музейного дела.
Избранная библиография
- Буржуазный юрист о природе государства (1921)
- Общая теория права и марксизм. Опыт критики основных юридических понятий (1924)
- Буржуазное государство и проблема суверенитета (1925)
- Ленин и вопросы права (1925)
- Леон Дюги (1925)
- Обзор основных направлений во французской литературе государственного права (1925)
- Вассальное государство (1925)
- Международное право (1926)
- К характеристике фашистской диктатуры (1927)
- К учению Ленина о восстании (1927)
- Маркс и Ленин в оценке буржуазной науки (1927)
- Марксистская теория права и строительство социализма (1927)
- О революционных моментах в истории развития английского государства и английского права (1927)
- Объект права (1927)
- Заметки о культуре и политике (1927)
- Империализм и колониальная политика (1928)
- К вопросу о задачах советской теории международного права (1928)
- Советский государственный аппарат в борьбе с бюрократизмом (1929)
- Экономика и правовое регулирование (1929)
- Из ленинского наследства: к ленинской теории государства и революции (1930)
- За марксо-ленинскую теорию государства и права (1931)
- Учение о государстве и праве (1932)
- Маркс и пролетарское государство (1933)
- Очерки по международному частному праву (1935)
- Курс советского хозяйственного права (1935)
Напишите отзыв о статье "Пашуканис, Евгений Брониславович"
Примечания
- ↑ "Вся Москва. Адресная и справочная книга на 1923 г." М.: Издание гос. изд-ва. 1923. С.65
- ↑ Мосин О.В., "Правовой статус человека и гражданина". 2007. С.10 - sbiblio.com/biblio/archive/mosin_pr
- ↑ [stalin.memo.ru/spiski/pg02309.htm Архив Президента РФ, Ф.3., оп.24, дело 410, лист 309]
- ↑ [www.memo.ru/memory/donskoe/index.htm Захоронение на Донском кладбище — список по годам]
Ссылки
- [marxists.org/archive/pashukanis/index.htm Евгений Пашуканис на сайте Марксистского Интернет-архива (на английском)]
- [www.ruthenia.ru/sovlit/j/106.html Работа Е. Пашуканиса «Буржуазный юрист о природе государства»]
- [kritikaprava.org/persons/authors/32/evgenij_pashukanis Е. Пашуканис «Общая теория права и марксизм. Опыт критики основных юридических понятий»]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Пашуканис, Евгений Брониславович
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
