Евреи в Финляндии
Евреи, живущие в Финляндии — часть еврейского народа, одно из национальных меньшинств Финляндии. Общее число евреев в Финляндии — около 1,5 тысяч человек[1][2], большей частью они проживают в трёх наиболее крупных городах страны — Хельсинки (число членов еврейской общины Хельсинки — более тысячи человек[2]), Турку и Тампере.
Содержание
Исторические сведения
Большинство евреев, живущих сегодня в Финляндии, являются потомками военнослужащих царской армии, которые проходили службу на территории Великого княжества Финляндского и остались здесь после выхода в отставку, поскольку другим категориям евреев переезжать в Финляндию было запрещено[1]. В 1870 году в Финляндии было 500 евреев[3].
В Швеции полные гражданские права были предоставлены евреям в 1870 году. В Финляндии не сразу отреагировали на этот акт либерализма, однако в 1872 году в финляндском Сейме был поднят вопрос о том, следует ли уравнивать евреев в правах с остальным населением. Председатель буржуазного сословия Лео Мехелин предложил проект закона о полном уравнивании евреев в правах с финляндскими гражданами, однако встретил упорное сопротивление и его предложение при окончательном обсуждении не было принято. Только в 1917 году (закон был подтверждён в 1918 году) Финляндия одной из последних среди европейских государств предоставила евреям, проживающим в стране, полные гражданские права.
Еврейская община в Хельсинки возникла в 1906 году[1], когда в Хельсинки открылась первая синагога[4].
Во время Второй мировой войны финские евреи не подвергались какой-либо дискриминации, несмотря на давление в этом вопросе, которое оказывала на Финляндию союзная ей Германия. Евреи, наравне с другими гражданами Финляндии, служили в армии и участвовали в военных действиях в 1939—1945 годах[1].
Численность
Численность еврейского населения Финляндии в 1872 году составляла 700 человек. В 1985 году численность еврейского населения Финляндии оценивалась примерно в 1300 человек[5], в 2011 году примерная численность евреев в Финляндии составляла полторы тысячи человек[1].
Евреи в современной Финляндии
По состоянию на конец 2011 года в Финляндии имеется одна еврейская школа — она находится на территории еврейского общинного центра в Хельсинки. Программа обучения — общая для всех школ в Финляндии, но имеются дополнительные занятия — по ивриту, еврейской традиции и истории. В школе учится 90 человек. Школа субсидируется государством[1].
Один из наиболее известных представителей финской еврейской общины — Бен Берл Зыскович (другие варианты русского написания фамилии — Зискович, Цюсковиц), финский политик, с 1979 года — депутат Парламента Финляндии от Национальной коалиционной партии, первый в истории финский еврей, ставший депутатом парламента[6]. С 27 апреля по 23 июня 2011 года Зыскович занимал должность спикера финского парламента.
Ещё один известный представитель финской еврейской общины — хоккеист Ким Хиршовиц (р. 1982), воспитанник клуба ХИФК, игрок шведского клуба «Лулео».
После нападения террористов в Париже на редакцию газеты Charlie Hebdo и супермаркет кошерных продуктов в январе 2015 года у Хельсинкской синагоги были усилены меры безопасности. В феврале правительство Финляндии дополнительно выделило еврейской общине Хельсинки на цели безопасности 100 тысяч евро. По мнению главы еврейской общины Хельсинки Ярона Надборника, евреи не должны поддаваться страху, хотя к угрозам со стороны экстремистов надо готовиться[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Евреи в Финляндии"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Берг Р. [www.jewish.ru/theme/world/2011/11/news994301831.php Горячие финские евреи]. Глобальный еврейский on-line центр Jewish.ru (14 ноября 2011). Проверено 13 ноября 2012. [www.webcitation.org/6C90mmUFA Архивировано из первоисточника 13 ноября 2012].
- ↑ 1 2 3 [yle.fi/novosti/novosti/article7806841.html Финские евреи не удивлены атакой на синагогу в Копенгагене] // Сайт телерадиокомпании Yleisradio Oy. Служба новостей Yle. — 15 февраля 2015. (Проверено 21 февраля 2015)
- ↑ static.iea.ras.ru/neotlozhka/Shlygina_221_2010.pdf С. 32
- ↑ Шустерман С. [www.jewish.ru/theme/world/2006/09/news994239371.php Финская синагога разменяла сотню]. Глобальный еврейский on-line центр Jewish.ru (4 сентября 2006). Проверено 13 ноября 2012. [www.peeep.us/625efdb9 Архивировано из первоисточника 13 ноября 2012].
- ↑ [www.lyseo.edu.ouka.fi/suvaitsevaisuus/vahemmis/vahemm/suomjuut.html Suomen juutalainen vähemmistö] // Oulun Lyseon lukio. (фин.) (Проверено 13 ноября 2012)
- ↑ [www.jewishvirtuallibrary.org/jsource/vjw/Finland.html Dan Kantor. The Virtual Jewish History Tour. Finland] // Jewish Virtual Library. A Division of The American-Israeli Cooperative Enterprise. (англ.) (Проверено 13 ноября 2012)
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Jewish people of Finland («Евреи Финляндии») - [www.jewish.ru/news/israel/2009/10/news994278572.php В Тель-Авиве представлена «История финских евреев»]. Глобальный еврейский on-line центр Jewish.ru (1 октября 2009). Проверено 13 ноября 2012. [www.webcitation.org/6C92mbzMj Архивировано из первоисточника 13 ноября 2012].
Отрывок, характеризующий Евреи в Финляндии
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
