Еврейский погром в Цфате
| Еврейский погром в Цфате |
Еврейский погром в Цфате был совершён арабами 29 августа 1929 года. В ходе погрома было убито от 18 до 21 человека, в том числе женщин и детей, до 80 человек было ранено.
Общая ситуация
Погром в Цфате был продолжением арабских беспорядков, начавшимися в Иерусалиме 16 августа. Они были спровоцированы Амином аль-Хусейни, объявившим, что евреи угрожают Храмовой горе, после того, как молодёжные группы движения «Бейтар» провели демонстрацию в защиту права евреев молиться у Стены плача. В ходе беспорядков, 23-24 августа, произошёл погром в Хевроне, а также попытки погромов в Тель-Авиве и Хайфе (отраженные вооруженными еврейскими формированиями) и в других населенных пунктах. В результате этих беспорядков было убито 133 еврея и 339 — ранено;[1] также было убито 116 арабов и 232 ранено[2]. Во многих местах к бунтовщикам присоединились арабы-полицейские.
Ход событий
Житель Цфата Давид Хакоэн[3] во время погрома находился за пределами города и смог вернуться туда только двумя днями позже. Он считает, что первым прибыл в город извне после погрома. Хакоэн вспоминает об официальном заявлении англичан, в котором говорилось о том, что «беспорядки» начались 29 августа в 6:15 и что после прибытия армейских подразделений в 8:35 был незамедлительно восстановлен порядок. В сообщении говорилось о нескольких жертвах и многих подожженных домах, но при этом утверждалось, что еврейские жители эвакуированы в безопасное место и что в городе наступило спокойствие. Тем временем, по стране продолжали циркулировать слухи, что погром в Цфате продолжается, но британская администрация хранила молчание. Двумя днями позже Хакоэну удалось пробраться в город, где он ознакомился с ужасными подробностями.
Хакоэн свидетельствует: «Внутри домов я увидел изувеченные и сожженные тела жертв расправы, обгорелое тело женщины, привязанное к решетке окна… Арабы зверски убили школьного учителя Априата вместе с его женой и матерью, адвоката Толедано они разрезали на части своими ножами. Ворвавшись в приют для сирот, они разбивали детям головы и обрубали им руки. Я лично видел эти жертвы…» [3].
По другим свидетельствам «погромщики доходили до откровенного садизма, по-мясницки расправляясь со своими жертвами. Так, одной пожилой женщине они вспороли живот и засунули туда кошку. Ребенок и молодая женщина, которая должна была на следующий день выйти замуж, были хладнокровно застрелены арабами-полицейскими, когда пытались спрятаться от погромщиков во дворе полицейского отделения. По иронии судьбы, именно эти констебли, служившие в британских частях, должны были отвечать за безопасность местных евреев…» [4]
Итоги
В Цфате, по разным источникам погибло от 18 до 21 человек, до 80 евреев были ранены. 200 домов на главной еврейской улице в городе были разграблены и подожжены [4][5][6][7][8][9].
В музее истории Цфата «Meiri Museum» представлены фото и другие документы о погроме 1929 года.[10]
Члены британской Комиссии В. Шоу посетили Цфат 1 ноября 1929 года[11]
Последствия
Погромы 1929 года изменили отношение евреев к арабам.
Артур Руппин, помогавший созданию группы сторонников двунационального государств «Брит шалом», вышел из её состава, поскольку перестал верить в возможность мирного сосуществования арабов и евреев в одном государстве.
Писатель Шай Агнон, чей дом в Тальпиоте (Иерусалим) был разграблен во время погромов, написал в те дни: «Я не ненавижу их арабов, и я не люблю их, я просто не могу видеть их лица. По моему скромному мнению, мы должны сейчас создать большое гетто в Палестине для полумиллиона евреев, потому что, если мы этого не сделаем, мы (не дай Б-г) все пропадем» [1].
Напишите отзыв о статье "Еврейский погром в Цфате"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.zionism-israel.com/Palestine_Massacre_riots_of_1929.htm The Palestine Riots and Massacres of 1929]
- ↑ [Conservative party attitude to jews books.google.ru/books?id=xZD_ZswA-VgC&pg=PA142&dq=riot++safed+1929&lr=&as_brr=3#v=onepage&q=&f=false] Harry Defries стр. 142
- ↑ 1 2 [www.adl.org/ISRAEL/record/david_hacohen.asp David Hacohen reported on the news of the Safad Massacre in 1929]
- ↑ 1 2 zman.com: [www.zman.com/news/article.aspx?ArticleId=51080 Когда правда выходит наружу, Jul 17, 2009], Сара Хониг JPost
- ↑ safed.co.il: [www.safed.co.il/safed-massacre-of-1929.html Safed Massacre Of 1929]
- ↑ Kaplan, Neil (1983) Early Arab-Zionist Negotiation Attempts, 1913—1931. London: Routledge, ISBN 0-7146-3214-7, p. 82.
- ↑ 'Arab Attack At Safed', The Times, Saturday, August 31, 1929; pg. 10; Issue 45296; col D.
- ↑ JPost: [fr.jpost.com/servlet/Satellite?pagename=JPost/JPArticle/ShowFull&cid=1246443837339 Self-exiled by guilt, by Sarah Honig, Jul 17, 2009]
- ↑ 'The Safed Disorders', The Times, Monday, September 2, 1929; pg. 12; Issue 45297; col D.
- ↑ [www.safed.co.il/museums/hameiri/hameiri.html Meiri Museum]
- ↑ 'Palestine Inquiry Commissioners To Visit Safed', The Times, Saturday, November 2, 1929; pg. 11; Issue 45350; col E.
Ссылки
- [domino.un.org/unispal.nsf/0/5f21f8a1ca578a57052566120067f658?OpenDocument Minutes of the Seventeenth (Extraordinary)Session of the Permanent Mandates Commission]
- [domino.un.org/unispal.nsf/9a798adbf322aff38525617b006d88d7/59a92104ed00dc468525625b00527fea!OpenDocument Report of the Commission appointed by His Majesty’s Government in the United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland, with the approval of the Council of the League of Nations, to determine the rights and claims of Moslems and Jews in connection with the Western or Wailing Wall at Jerusalem]
- [www.russiandenver.50megs.com/angely_i_demony.html Вера Райдер АНГЕЛЫ И ДЕМОНЫ НА СВЯТОЙ ЗЕМЛЕ][нет в источнике 4801 день]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Отрывок, характеризующий Еврейский погром в Цфате
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
