Еврисфен
| Еврисфен | ||
| ||
|---|---|---|
Еврисфен (др.-греч. Εὐρυσθένης) — легендарный царь Спарты из рода Агидов[1], правивший в XI веке до н. э. Родоначальник рода Агидов. Жена Лафрия[2]. Получил царскую власть на 80-м году после Троянской войны и удерживал её 42 года[3] (условно 1104—1062 годы до н. э.).
Еврисфен был сыном Аристодема и Аргии[de] и являлся старшим братом-близнецом Прокла. По свидетельству Геродота, вскоре после рождения сыновей-близнецов, Еврисфена и Прокла, Аристодем скончался. Править стал их дядя Ферас. Когда мальчики подросли, то спартанцы их обоих провозгласили царями. Но хотя они были братьями, они всю жизнь враждовали между собой[4], и эта их вражда продолжалась в их потомстве[5].
Согласно Эфору, братья разделили Лаконику на шесть частей и основали города. Спарту Гераклиды сделали своей столицей, в остальные части они послали царей, разрешив им, в силу редкой населенности страны, принимать к себе всех желающих иностранцев. Соседние племена находились в подчинении у спартанцев, но имели равноправие, как и в отношении прав гражданства, так и в смысле должностей. Назывались они илотами[6].
Напишите отзыв о статье "Еврисфен"
Примечания
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека (книга II, глава 8.2.4).
- ↑ Павсаний. Описание Эллады (книга III, глава 16.6).
- ↑ Евсевий = Диодор Сицилийский. Историческая библиотека (книга VII, глава 8).
- ↑ Павсаний. Описание Эллады (книга III, глава 1.7).
- ↑ Геродот. История (книга VI, глава 52).
- ↑ Страбон. География (книга VIII, глава 5.4).
Источники
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Еврисфен
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
