Европейский комиссар по исследованиям, инновациям и науке
Поделись знанием:
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Европейский комиссар по исследованиям, инновациям и науке (англ. European Commissioner for Research, Innovation and Science) — должность в Европейской комиссии, введённая в 2010 году[1] на основе портфеля еврокомиссара по вопросам науки и исследованиям.[2] На эту должность 9 февраля 2010 года была назначена Маре Гегин-Куинн.[1]
Состав портфеля
В соответствии с мандатом в область ответственности комиссара входят:[3]
- развитие Европейского исследовательского пространства (так называемой «пятой свободы», в дополнение к четырём существующим, для обеспечения беспрепятственного перемещения исследователей и технологий);
- реализация всестороннего подхода к инновациям;
- координация научных исследований на уровне ЕС и на национальных уровнях;
- подготовка Восьмой рамочной программы;
- повышение эффективности поддержки, оказываемой Европейским союзом научным исследованиям.
В распоряжении комиссара по исследованиям, инновациям и науке при Еврокомиссии действуют генеральные директораты и агентства, содействующие ему в выполнении своих обязанностей:[3]
- генеральный директорат по научным исследованиям и инновациям (до 1 января 2011 года назывался генеральным директоратом по научным исследованиям[4]);
- Объединенный исследовательский центр (англ. Joint Research Centre);
- исполнительное агентство Европейского исследовательского совета (англ. European Research Council Executive Agency);
- исполнительное агентство научных исследований (англ. Research Executive Agency).
Список комиссаров
| Имя | Страна | Период | Комиссия | |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Фриц Хельвиг |  Западная Германия
|
1967—1970 | Комиссия Рея |
| 2 | Ральф Дарендорф | Западная Германия
|
1973—1977 | Комиссия Ортоли |
| 3 | Гвидо Брюннер | Западная Германия
|
1977—1981 | Комиссия Дженкинса |
| 4 | Филиппо Мария Пандольфи |  Италия
|
1989—1993 | Вторая комиссия Делора |
| 5 | Антонио Руберти | Италия
|
1993—1995 | Третья комиссия Делора |
| 6 | Эдит Крессон |  Франция
|
1995—1999 | Комиссия Сантера |
| 7 | Филипп Бюскин |  Бельгия
|
1999—2004 | Комиссия Проди |
| 8 | Луи Мишель | Бельгия
|
2004 | Комиссия Проди |
| 9 | Янез Поточник |  Словения
|
2004—2010 | Первая комиссия Баррозу |
| 10 | Маре Гегин-Куинн |  Ирландия
|
с 2010-го | Вторая комиссия Баррозу |
См. также
Напишите отзыв о статье "Европейский комиссар по исследованиям, инновациям и науке"
Примечания
- ↑ 1 2 Шишло, Александр. [www.rian.ru/world/20100209/208405932.html Европарламент одобрил новый состав Еврокомиссии] (рус.), В мире, Брюссель: «РИА Новости» (9 февраля 2010). Проверено 9 января 2011. «При этом в Еврокомиссии вводятся новые „портфели“ — еврокомиссаров по действиям в защиту климата; внутренним делам; юстиции, фундаментальным правам и гражданству; образованию, мультилингвизму и по делам молодежи; здравоохранению и потребительским правам; промышленности и предпринимательству; исследованиям и инновации; международному сотрудничеству, гуманитарной помощи и кризисному реагированию; занятости, социальным делам и вовлечения людей в жизнь общества; по развитию цифрового общества.».
- ↑ Jenkinson, Anna [www.microsoft.eu/Futures/Viewer/tabid/64/articleType/ArticleView/articleId/639/Maire-Geoghegan-Quinn--new-EU-Commissioner-for-Science-Research.aspx Máire Geoghegan-Quinn — new EU Commissioner for Science & Research] (англ.). Futures. «Microsoft Europe» (28 May 2010). — «The position that had previously been called Science and Research Commissioner, and been held by Janez Potočnik, gained the buzzword “innovation” and went to Ireland’s new commissioner, Máire Geoghegan-Quinn.» Проверено 9 января 2011. [www.webcitation.org/693aCAM8d Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
- ↑ 1 2 Barroso, José Manuel [ec.europa.eu/commission_2010-2014/mission_letters/pdf/geoghegan_research_en.pdf Mission letter from President Barroso to the Commissioner designate Máire Geoghegan-Quinn] (англ.) (PDF). European Commission. Brussels: Europa.eu (27 November 2009). Проверено 9 января 2011. [www.webcitation.org/693aDPfnW Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
- ↑ [ec.europa.eu/transparency/regdoc/rep/10061/2010/EN/10061-2010-1934-EN-F-0.Pdf Minutes of the 1934th meeting of the Commission held in Brussels (Berlaymont) on Wednesday, 27 October 2010 (morning)] (англ.) (PDF). European Commission. Brussels: Europa.eu (18 November 2010). Проверено 9 января 2011. [www.webcitation.org/693aDrD8d Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
Ссылки
- [ec.europa.eu/commission_2010-2014/geoghegan-quinn/index_en.htm Member of the European Commission Máire Geoghegan-Quinn] (англ.) — веб-сайт Маре Гегин-Куинн при Европейской комиссии
- [ec.europa.eu/research/index.cfm Directorate-General for Research & Innovation] (англ.) — веб-сайт генерального директората по научным исследованиям и инновациям при Европейской комиссии
- [ec.europa.eu/dgs/jrc/index.cfm Joint Research Centre] (англ.) — веб-сайт Объединённого исследовательского центра при Европейской комиссии
- [ec.europa.eu/research/era/index_en.htm European Research Area] (англ.) — веб-сайт Европейского исследовательского пространства при Европейской комиссии
|
Это заготовка статьи о Европейском союзе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Европейский комиссар по исследованиям, инновациям и науке
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
