Евсевий (Гроздов)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Евсевий и фамилией Гроздов.

Архиепископ Евсевий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Архиепископ Нарвский и Изборский
1 декабря 1925 — 12 августа 1929
Церковь:	Эстонская апостольская православная церковь
Предшественник:	Сергий (Дружинин)
Преемник:	Иоанн (Булин)
Архиепископ Псковский и Порховский до 25 апреля 1918 года — епископ
17 апреля 1912 — август 1919
Предшественник:	Геннадий (Туберозов)
Преемник:	Геннадий (Туберозов)
Епископ Тобольский и Сибирский
18 марта 1910 — 17 апреля 1912
Предшественник:	Антоний (Каржавин)
Преемник:	Дионисий (Сосновский)
Епископ Рыбинский, викарий Ярославской епархии
27 февраля 1909 — 18 марта 1910
Предшественник:	викариатство учреждено
Преемник:	Сильвестр (Братановский)
Епископ Угличский, викарий Ярославской епархии
28 мая 1906 — 27 февраля 1909
Предшественник:	Сергий (Воскресенский)
Преемник:	Иосиф (Петровых)
Имя при рождении:	Евстафий Сергеевич Гроздов
Рождение:	17 марта 1866(1866-03-17) село Шарковщина, Дисненский уезд, Виленская губерния
Смерть:	12 августа 1929(1929-08-12) (63 года) Нарва-Йыэсуу, Эстония

Архиепископ Евсевий (в миру — Евстафий Сергеевич Гроздов; 17 марта 1866, село Шарковщина, Дисненский уезд, Виленская губерния — 12 августа 1929, Нарва-Йыэсуу) — епископ Русской православной церкви и Эстонской Апостольской Православной Церкви.

Биография

Сын сельского диакона.

Окончил Виленское духовное училище, Виленскую духовную семинарию, и в 1890 году Санкт-Петербургскую духовную академию. Защитил кандидатскую диссертацию по теме «Пьер Бииле (Baile) и его богословские сочинения», удостоен диплома I разряда.

6 августа 1890 года рукоположен во священника архиепископом Литовским и Виленским Алексием. Служил приходским священником при Виленском кафедральном соборе и одновременно законоучителем образцовой школы при духовной семинарии.

В 1895—1899 годы исполнял обязанности редактора журнала «Виленские епархиальные ведомости».

В 1895 году овдовел, оставшись с двумя детьми.

12 ноября 1899 года назначен инспектором Виленской духовной семинарии.

6 апреля 1902 года архиепископом Виленским и Литовским Ювеналием пострижен в монашество с наречением имени Евсевий.

В 1903 году возведён в сан архимандрита и назначен ректором Ярославской духовной семинарии.

28 мая 1906 года хиротописан во епископа Угличского, викария Ярославской епархии в Ярославском Спасском монастыре.

27 февраля 1909 года назначен епископом Рыбинским, викарием Ярославской епархии.

18 марта 1910 года переведён на кафедру Тобольскую и Сибирскую.

Участвовал в прославлении митрополита Тобольского Иоанна.

12 апреля 1912 года назначен на кафедру Псковскую и Порховскую, с 17 апреля того же года — епископ Псковский и Порховский.

С 18 июня по 19 октября 1914 года. присутствовал в Святейшем Правительствующем Синоде.

В 1917—1918 годах являлся членом Поместного собора Русской Православной Церкви.

25 апреля 1918 года возведён в сан архиепископа Патриархом Тихоном.

В августе 1919 года покинул Псков вместе с отступавшими войсками Северо-западной армии, 12 сентября 1919 года прибыл в Эстонию. Вместе с ним прибыло духовенство псковского Троицкого собора и других церквей.

В Нарве временно управлял епархией северо-западных областей России и служил епископом Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича. Рукополагал полковых священников для нужд войска.

С 1920 по 1925 года пребывал на покое в обители Нарвской Иверской Богородицкой христианской женской трудовой общины. До 1928 года упоминается в документах, как проживающий в Нарва-Йыэсуу и Таллинне.

10 сентября 1924 года представителями от 31 русского прихода Эстонии единогласно избран на Нарвскую архиерейскую кафедру с условиями: принятие архиепископом Евсевием эстонского гражданства и согласие Московского патриархата на его переход в Эстонскую митрополию.

С 1 декабря 1925 — архиепископ Нарвский и Изборский. Ему стали подчиняться русские приходы Эстонии и Печорского уезда, исключая Псково-Печерский монастырь.

С 1925 по 1929 годы управлял автономной Нарвской (русской) епархией в Эстонии. Состоял членом синода Эстонской Апостольской Православной Церкви.

Скончался 12 августа 1929 года на даче в Нарва-Йыэсуу. Отпевание состоялось 14 августа в Нарвском Преображенском соборе. Похоронен в зимнем Никольском храме Нарвского Преображенского собора. В 1945 году останки владыки были перенесены из разрушенной Нарвы на Ивангородское кладбище, а в 2006 году - в Эстонию, на кладбище Пюхтицкого Успенского женского монастыря.

Ссылки

• [www.orthodox.ee/index.php?d=duhoven/grozdov АРХИЕПИСКОП ЕВСЕВИЙ (ГРОЗДОВ)]
• [www.orthodox.ee/index.php?d=novost&myID=335 Возвращение архиепископа Евсевия]
• [zarubezhje.narod.ru/gi/e_036.htm Архиепископ Евсевий (Гроздов Евстафий Сергеевич)]
• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_3928 Евсевий (Гроздов)] на сайте «Русское православие»
• [www.moles.ee/06/Apr/24/9-2.php Архипастырь остается со своими детьми]
• [www.pravenc.ru/text/187362.html ЕВСЕВИЙ] // Православная энциклопедия. Том XVII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — С. 267. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-030-1

Отрывок, характеризующий Евсевий (Гроздов)

За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.