Евтифьев, Леонид Михайлович
Поделись знанием:
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
| Леонид Евтифьев | ||
| Имя при рождении: |
Леонид Михайлович Евтифьев | |
|---|---|---|
| Дата рождения: | ||
| Место рождения: | ||
| Профессия: | ||
| Гражданство: | ||
| Годы активности: |
1961—наст. время | |
| Театр: | ||
| Награды: |
| |
| IMDb: | ||
| Сайт: |
[www.mossoveta.ru/truppa/actors/eftifiev/ Театр имени Моссовета] | |
Леони́д Миха́йлович Евти́фьев (род. 4 октября 1938) — советский и российский актёр театра и кино, заслуженный артист РСФСР.
Содержание
Биография
Леонид Евтифьев родился 4 октября 1938 года. В 1962 году окончил ГИТИС (руководитель курса — В. В. Готовцев). После окончания института в 1962 по 1965 годы играл в Таганрогском драматическом театре имени А. П. Чехова.
В 1965 году переехал в Москву, где стал актёром театра имени Моссовета.
В кино дебютировал в 1961 году в фильме «Битва в пути» режиссёра Владимира Басова.
Награды и премии
- Заслуженный артист РСФСР (25.05.1984).
- Почётная грамота Правительства Москвы (30.10.2008).
Театральные работы
Театр имени Моссовета
- «Вдова полковника, или врачи ничего не знают» — кавалер внучки
- «В ночь лунного затмения» — Акьегет
- «Они сражались за Родину» — Сумсков
- «Виндзорские насмешницы» — Пистоль
- «Дуэль» — Искандер
- «Василий Тёркин» — Василий Тёркин
- «Шторм» — красноармеец, высокий парень, Савандеев
- «Глазами клоуна» — Первый клоун
- «Моё сердце с тобой» — Фролов
- «Вешние воды» — Герр Клюбер
- «Дальше — тишина» — Роберт
- «Спектакль — концерт» — «унтер Пришибеев»
- «Эдит Пиаф» — Марсель Сердан
- «Жизнь Сент-Экзюпери» — Анри Гийоме
- «Несколько тревожных дней» — Брусков
- «Золото, золото — сердце народное!» — «Из воспоминания Г. В. Плеханова»
- «Сказка о Девочке-Неудаче» — Риккардо
- «Миллион за улыбку» — Карташев
- «Я всегда улыбаюсь» — Сержант — богатырь
- «Сердце Луиджи» — Луиджи Ломбарди
- «Турбаза» — Владимир Николаевич
- «Возможны варианты» — человек из Тропарёва
- «День приезда — день отъезда» — Уваров
- «Дом на песке» — Гулам
- «Успех» — Габоев
- «Братья Карамазовы» — пан Врублевский, пан Муссялович
- «Месса по Деве» — Робер д'Арлуаз
- «Живой труп» — Иван Петрович Александров
- «Комната» — Лохов Тихон Иванович
- «Егор Булычов и другие» — Пропотей
- «Печка на колесе» — председатель
- «Премьера» — Ираклий
- «Ревизия» — Корней
- «Операция «С Новым годом!»» — Визбул
- «Проходная» — Дерюгин
- «Печальный детектив» — Антон Антонович Пестерев
- «Торможение в небесах» — Езепов
- «Чайка» (1990) — Илья Афанасьевич Шамраев
- «На Золотом озере» — Билл Рэй
- «Царская охота» — капитан Снарк)
- «Белая гвардия» — гетман всея Украины
- «Любовью не шутят» — Мэтр Бриден
- «Школа жён» — Оронт
- «Не было ни гроша, да вдруг алтын» — Епишкин Истукарий Лупыч
- «Скандал? Скандал… Скандал!» — Раули
- «Страсти по Митрофану» — Цыфиркин
- «Мамаша Кураж и её дети» — вербовщик
- «Ученик дьявола» — Уильям Даджен
- «Прихоти любви, или Капризы Марианны» — Клаудио
- «Мораль пани Дульской» — пан Дульский
- «Ошибки одной ночи» — сэр Чарльз Марлоу
- «Сирано де Бержерак» — Карбон
Антреприза
- «Пока мой муж ловил треску» — месье Плантюрель
Фильмография
- 1961 — Битва в пути — управленец
- 1961 — В начале века — Лепешинский
- 1962 — Гусарская баллада — адъютант (нет в титрах)
- 1962 — Увольнение на берег — матрос на танцах (нет в титрах)
- 1963 — Два воскресенья — пассажир автобуса (нет в титрах)
- 1964 — Вызываем огонь на себя — немец-охранник (4-я серия)
- 1965 — 26 бакинских комиссаров — Соломон Абрамович Богданов, член Военно-революционного комитета
- 1965 — Западня — преследователь (нет в титрах)
- 1965 — Лебедев против Лебедева — сотрудник НИИ
- 1966 — Королевская регата — член учёного совета (нет в титрах)
- 1967 — Конец «Сатурна» — эпизод
- 1967 — Татьянин день — прапорщик
- 1968 — Шестое июля
- 1969 — Конец «Чёрных рыцарей» — Вальтер
- 1972 — Бой после победы — американский майор (нет в титрах)
- 1972 — Вид на жительство — сотрудник Нечволодова (нет в титрах)
- 1972 — Любимые страницы
- 1972 — Семнадцатый трансатлантический — английский моряк
- 1972 — Шторм — красноармеец
- 1973 — Василий Тёркин — рассказчик
- 1973 — Разные люди
- 1974 — Хождение по мукам (3-я серия «Война») — работник российского посольства в Париже
- 1976 — Рассказы Марка Твена — Артимес Уорд
- 1977 — Служебный роман — гость у Самохваловых (нет в титрах)
- 1978 — Дальше — тишина… — Роберт
- 1978 — День приезда — день отъезда — Уваров
- 1980 — Коней на переправе не меняют — участник совещания (нет в титрах)
- 1982 — Мать Мария — эпизод
- 1983 — Эдит Пиаф — Марсель Сердан
- 1983 — Лунная радуга — эпизод
- 1984 — Весёлая вдова
- 1985 — Битва за Москву — генерал Василий Данилович Соколовский
- 1985 — Печка на колесе — председатель
- 1985 — Следствие ведут ЗнаТоКи. Пожар (Дело N19) — муж Гуторской
- 1987 — Живой труп — Иван Петрович
- 1988 — Государственная граница. На дальнем пограничье — Луконин
- 1990 — Враг народа — Бухарин — Аркадий Павлович Розенгольц, обвиняемый
- 1990 — Гол в Спасские ворота — Иванович, югославский полковник
- 1994, 1996 — Железный занавес — директор школы
- 1996 — На Золотом озере — Билл Рэй
- 2001 — Лавина — муж Музы
- 2002 — Марш Турецкого (2-й сезон; фильм 11 «Имеются человеческие жертвы») — Мащенко
- 2003 — Адвокат (фильм 5-й «Лонглайф») — Лев Борисович, отец Карпинского
- 2003 — Козлёнок в молоке — западный корреспондент
- 2004 — Время жестоких — дядя Боря, антиквар
- 2004 — Игра на выбывание — жилец дома
- 2004 — На углу, у Патриарших 4 — Пётр Григорьевич
- 2005 — МУР есть МУР 3 — Кузин
- 2006 — Русский перевод — Кипарисов
- 2006 — Сирано де Бержерак — Карбон де Кастель Жалу, капитан гвардейцев
- 2007 — Срочно в номер (фильм 12-й «Игры без правил») — прокурор
- 2008 — Глухарь (33-я серия «Судьба») — ветеран
- 2008 — Солдаты 15. Новый призыв — эпизод
- 2009 — Аннушка — доктор
- 2009 — Безмолвный свидетель-3 — Николай Васильевич, отец Гордина
- 2010 — Земский доктор — пациент Самойловой
- 2010 — Погоня за тенью (20-я серия «Наследник победы») — Фёдор Топорков, пенсионер
- 2012 — Учитель в законе. Возвращение — Мирон, приятель Богомолова
- 2013 — Синдром Шахматиста — дядя Гена
- 2014 — Земский доктор. Любовь вопреки — Фёдор Иванович, приёмный отец Алексея
Напишите отзыв о статье "Евтифьев, Леонид Михайлович"
Примечания
Ссылки
- [www.mossoveta.ru/truppa/actors/eftifiev/ Леонид Евтифьев на сайте театра им. Моссовета.]
- [www.kinopoisk.ru/name/273500/ КиноПоиск. Леонид Евтифьев]
- Леонид Евтифьев — Leonid Yevtifyev (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Евтифьев, Леонид Михайлович
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
