Егорий Вешний

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Егорий вешний»)
Перейти к: навигация, поиск
Эта статья — о славянской обрядности. О церковном праздновании см. День святого Георгия.
Эта статья — о весеннем дне в народном календаре. Об осенне-зимнем дне см. Егорий Осенний.
Егорий Вешний
</td>
Икона «Чудо Геогия о змие». XV в.
Тип народно-христианский
Иначе Юрьев день, Отмыкание Земли, Ярила вешний
Значение Егорий «отмыкает» землю, в некоторых местах начало нового сельскохозяйственного года
Отмечается славянами, германцами, кельтами
Дата 23 апреля (6 мая)
Традиции обряд первого выгона скота, «купание» в егорьевской росе, в некоторых местах с этого дня начинался сезон весенне-летних песен и ставили качели

Его́рий Ве́шний (Юрьев день) — день в народном календаре славян, приходящийся на 23 апреля (6 мая). Название происходит от имени святого Георгия Победоносеца, который в народной традиции обычно назывался Егорием или Юрием. В этот день у русских на большинстве территорий проводили обряд первого выгона скота[1], купались в «егорьевской росе»[2][3], собирали лечебные травы[4], устраивали ритуальные трапезы[4], совершали аграрные обряды и жгли костры[4]. По Далю «Юрий — праздник пастухов: их дарят и кормят в поле мирскою яичницей. На Егория пастуха окачивают, чтобы во всё лето не дремал»[5][страница не указана 2788 дней].

У южных славян Гергиев день — основной календарный рубеж первой половины года. Вместе с Дмитриевым днём Юрьев день делит год на два полугодия — «дмитровское» и «юрьевское»[6].





Другие названия

рус. Юрьев день, Георгий Победоносец, Егорий вешний, Егорий весенний, Егорий храбрый[7], Юрий тёплый[8], День Егория храброго, Егорий голодный[5][страница не указана 2788 дней], Егорий-скотопас[9], Егорий — ленивая соха[10], Юрий Водонос[11], Отмыкание Земли, Егорий — резвая соха, рус. вят. Лошадушки менильники (именинники)[12], рус. бирюч. Конский праздник[13], рус. воронеж. Скотский день[14]; белор. Юрай, Ягорый, Юрый весняный, Юр’я, Юр'е-Ягор'е Частны Леса[15][16]; полес. Егорий, Юрий весняный, Юрий голодный, Ягорий[17]; укр. Юрій, Сьвято Юр'я[15]; болг. Георгьовден, Гергевден, Джурджовдън, Зелен Гьорги, Цветен Гьорги[18][4]; макед. Гургевден, Гурговден[15]; серб. Ђурђевдан[19]; хорв. Đurđevo[15]; словен. Jurjevo, Sveti Jurij[15]; польск. św. Jerzy[15]; чеш. Svatý Jiří[15], словацк. Jurij, D'uro, Svätý Júr, Svätý Júraj[15].

У восточных славян

Юрьев день у восточных славян — основной скотоводческий праздник года, день первого выгона скота на пастбище, у южных славян и на Карпатах — день ритуального доения овец, первого замера молока и др. У южных славян немало магических действий в Юрьев день было связано с овцой, предназначенной для первого доения: её украшали венком из трав и цветов, отдельный венок вешали на котёл, в который её доили. В Юрьев день совершались многочисленные обряды и магические (прежде всего апотропеические) действия, направленные на то, чтобы обеспечить благополучие скота во время летнего выпаса, способствовать его плодовитости, защитить скот от ведьм и нечистой силы, от волков, от укусов змей. В ряде мест в Юрьев день чествовали пастухов. На востоке Балкан одним из основных эпизодов праздника Юрьева дня было принесение в жертву ягнёнка[20].

На Украине и в Белоруссии, а также на востоке Балкан (особенно в Болгарии) в Юрьев день имели место обрядовые выходы в поле с целью осмотра посевов. Во время этих выходов иногда совершались молебны с водосвятием, однако часто выход происходил без участия священнослужителей. Сами хозяева обходили с утра все принадлежащие семье и засеянные злаковыми культурами участки земли, устраивали на поле трапезы, по окончании которых закапывали в землю остатки пищи (скорлупу яиц, кости поросёнка). Чтобы увеличить урожайность посевов, уберечь их от града или засухи, хозяева катались (кувыркались) по посевам. Иногда выгон скота и обход посевов соединялись в один обряд: скот ненадолго выгоняли на зеленеющие посевы злаковых культур: считалось, что у коров будет больше молока и в то же время это благоприятно повлияет на рост хлебов. Во время обходов предпринимались разнообразные действия для защиты посевов от града, непогоды. В поля втыкали ветки, освящённые в церкви в Вербное воскресенье, специально изготовленные из этих веток крестики, освящённые свечи, вертел от юрьевского ягнёнка; на поле молились, кропили посевы святой водой, целовали землю[20].

В Чёрной Руси в этот день происходили конские ристалища, сопровождаемые песнями и пиршествами[21].

У русских в Егорьев день (или один из пасхальных дней) молодёжные группы обходили дома тех, кто поженился менее года назад, и «окликали» их по имени-отчеству, исполняя величальные песни в их честь; за такое «окликание» они получали подарки и угощение (см. Вьюнишник)[22].

На русско-белорусском пограничье, на востоке Белоруссии и на западно-русских территориях в Егорьев день жгут большие общесельские костры[23].

У южных славян

Весенний Юрьев день считался началом полугодия, называемого у сербов «джурджевско» (юрьевское) и продолжающегося до Дмитриева дня 26 октября (8 ноября), который открывал второе, «митровско» (дмитриевское), полугодие[6].

В Словении, на северо-западе Хорватии, а также в Славонии известен обряд «Зелёный Юрий». В Юрьев день по селу ходила процессия, во главе которой вели человека, с ног до головы покрытого зеленью. У сербов Славонии в ночь накануне Юрьева дня мужчины плели огромную корзину из зелени, покрывали её сплошь зеленью, венками и, перевернув днищем вверх, надевали на голову и плечи человека, который в таком виде носил корзину по селу. Процессия состояла из пеших и конных мужчин, украшенных цветами, причём некоторые из них трубили в трубы и играли на других музыкальных инструментах. Они останавливались перед каждым домом, где исполняли юрьевские песни, в которых сообщалось о прибытии «Зелёного Юрия», а хозяева в ответ награждали их и обливали водой из подойника. У хорватов ряженый в зелень персонаж назывался обычно «Юрий» или «Зелёный Юрий». У словенцев парни вели «Зелёного Юрия» к реке и бросали его в воду; по другим данным, в воду бросали маску-корзину или же обливали водой и ряженого[24].

В Юрьев день (серб. Ђурђевдан; болг. Гергьовден) отменялись многочисленные пищевые табу. До этого дня можно было есть только старые овощи, а всю молодую зелень запрещалось даже вносить в дом. В Юрьев день также теряли свою силу запреты на молодое мясо и молочные продукты[25] (которые не ели с начала Великого поста или с 1 марта): в этот день первый раз ели домашнюю птицу и ягнятину, пили молоко, готовили сыр и угощали им гостей и т. д. Особенно строгими были ограничения, касающиеся молока. Если у какой-либо овцы погибали ягнята, её молоко всё равно не пили, а выливали в реку, после чего обязательно мыли руки, чтобы не оскверниться молоком, которое ещё не было освящено. Первое надоенное молоко, как и любые другие первые продукты, было предназначено предкам (молоко раздавали соседям на помин души, лили в воду и др.). Нарушение этого правила грозило гибелью приплода и болезнью всего стада. Наиболее последовательно запрет пить молоко до Юрьева дня соблюдался женщинами, у которых умерли грудные дети. По южнославянским поверьям, на «том свете» такие дети сидят на молочном дереве и пьют молоко. Если мать умершего ребёнка нарушит запрет, он отлучается от дерева, остаётся голодным и проклинает её[26].

Во многих славянских традициях Юрьев день связан с защитой от града: болгары и словаки в этот день воздерживались от работ, ассоциирующихся с «битьём» и иным производством шума: не били бельё вальками, не пользовались ручными мельничками, не ткали, а также не выносили за пределы дома молоко и не употребляли в пищу на улице молочные продукты. У сербов и болгар группа парней обходила ночью село или поле, неся с собой кожу закланного в Юрьев день ягнёнка, задвижку от мельничной запруды, лопату, живую курицу, а по окончании обхода закапывала всё это в землю в том месте, откуда обход начался, тем самым символически запирая круг и предохраняя село или поле от града[27].

У сербов в некоторых районах до недавнего времени в этот день ритуальная процессия девушек («кралица») обходила дома с пожеланиями здоровья и счастья всем домочадцам[28].

У православных гагаузов, перенявших много славянских традиций, 6 мая отмечается «Хедерлез» в день святого Георгия Победоносца — праздник, который своими истоками уходит далеко в язычество[29][страница не указана 2788 дней].

Образ Георгия у славян

Геогий Победоносец является одним из самых почитаемых у славян святых, покровитель Москвы и Русского государства[30]. Обычно назывался Егорием или Юрием. В народном представлении выступает как защитник скота, «волчий пастырь»[31], а по весне отмыкает Землю и выпускает росу[32]. У южных славян Юрьев день — основной календарный рубеж первой половины года, вместе с Дмитриевым днём он делит год на два полугодия — «дмитровское» и «юрьевское»[15].

В народном сознании сосуществуют два образа святого: один из них приближен к церковному культу святого Георгия — змееборца и христолюбивого воина, другой, весьма отличный от первого, к культу скотовода и землепашца, хозяина земли, покровителя скота, открывающего весенние полевые работы[33]. Так, в народных легендах и духовных стихах воспеваются подвиги святого воина Егория (Георгия), устоявшего перед пытками и посулами «царища Демьянища (Диоклетианища)» и поразившего «люту змию, люту огненну». Мотив победы святого Георгия известен в устной поэзии восточных и западных славян. У поляков св. Ежи сражается с «вавельским смоком» (змеем из краковского замка). Русский духовный стих, также следуя иконописному канону, причисляет к змееборцам и Феодора Тирона (см. Сказание о подвигах Фёдора Тиринина), которого восточно- и южнославянские традиции тоже представляют всадником и защитником скота[34].

Другой народный образ святого связан с началом весны, земледелием и скотоводством, с первым выгоном скота, который у восточных и части южных славян, а также в восточной Польше часто бывает на Юрьев день. В русских (костром., твер.) обходных юрьевских песнях обращаются к св. Егорию и св. Макарию:

Егорий ты наш храбрый,
Макарий преподобный!
Ты спаси нашу скотину
В поле и за полем,
В лесу и за лесом,
Под светлым месяцем,
Под красным солнышком,
От волка хищного,
От медведя лютого,
От зверя лукавого

В хорватских песнях того же дня и назначения св. Георгий приезжает на «зелёном», то есть сером в яблоках, коне:

Оригинал
Dobro jutro dobri gospodari!          
Evo zelenog Djure
Na zelenom konju,
Zelen ko travica,
Roaan ko rosica.
Nosi zitni klas
I od Boga dobar glas

Перевод
Доброе утро, дорогие хозяева!
Вот к вам приехал зелёный Юрий
На зелёном коне,
Зелёный, как травушка,
Росистый, как роса.
Привёз жита колос
И от Бога добрую весть

Некоторые хорватские юрьевские тексты близки к текстам вучаров:

Оригинал
Dajte Juri slanine,
Da vam tjera vuka s planine!          

Перевод
Дайте Юрию сала,
Чтобы он вам прогнал волка с гор!

У хорватов и словенцев в обходе дворов с юрьевскими песнями главная фигура — «Зелёный Юрий» (Zeleni Juraj) — мальчик, покрытый с головы до ног зелёными ветками, изображающий св. Георгия (ср. полес. куст). В тех же хорватских песнях в Юрьев день иногда присутствует мотив змееборчества и похищения змеем девицы. Словенцы в Помурье водили «Зелёного Юрия» или «Весника» (Zeleni Jurij, Vésnik — от словенского диалектного vésna «весна») и пели:

Оригинал
Zelenega Jurja vodimo,          
Maslo in jajca prosimo,
Ježi-babo zganjamo,
Mladoletje trosimo!

Перевод
Зелёного Юрия водим,
Масло и яйца просим,
Бабу Ягу прогоняем,
Весну рассыпаем!

В Штирии ребята пели:

Оригинал
Sveti Jurij, to mas kljuc,          
Odpri nam nebesko luč!

Перевод
Святой Юрий, у тебя есть ключ,
Отвори нам небесный свет!

и при этом деревянным ключом ковыряли землю. В центральной Белоруссии юрьевские обходчики «будили» св. Юрия:

Юры, ўставай рана,
Адмыкай зямлю,
Выпускай расу
На цеплае лета,
На буйнае жыта,
На ядраністае,
На калаcістае!

а пасхальные волочебники обращались к святому:

Святы Юрый, з неба ідучы,
3 неба ідучы, вазьмі ключы,
Адамкні зямлю сырусеньку,
Пусці расу цяплюсеньку,
Пусці расу на ўсю вясну,
На ўсю вясну, на ціхае лета,
На ціхае лета, ядранае жыта,
На гэты свет, на ўсякі цвет.

— около г.Борисова

В восточной Моравии в Смертное воскресенье (предпоследнее перед Пасхой) молодежь распевала:

Оригинал
Smrtna nedele,
Kdes klič poděla?          
Dala sem ho, dala
Svatěmu Juři,
Aby nam otevřel
do raja dveři,
Aby Juři vstal
Pole odmykal,
Aby tráva rustla,
Tráva zelená.

Перевод
Смертное воскресенье,
Куда ты дело ключ?
— Я дало его, дало
Святому Юрию,
Чтобы он нам открыл
Двери рая,
Чтобы Юрий
Отомкнул поле,
Чтобы росла трава,
Трава зелёная.

Для болгарских и восточносербских юрьевских песен характерен мотив подковывания коня и объезда полей: «Свети Гиоргия коня кове се от сребро и от злато…» (Святой Георгий подковывает коня серебром и золотом…),

Оригинал
Тръгнал ми е свети Георги          
Сутром рано на Герговден
Да обижда зелени нивя,
Зелени нивя, росни ливади.

Перевод
Направился святой Георгий
Рано утром на Юрьев день
Объезжать зеленые поля,
Зелёные поля, росистые луга.

В Приангарье Егория Храброго чтили как покровителя лошадей, в его день на лошадях не работали. В Пиринской Македонии (Петрич) полагали, что св. Георгий — повелитель весеннего дождя и грома: вместе с пророком Ильёй он разъезжал на коне по небу, и от этого слышался гром. В сёлах около Пловдива воспринимали святого как хозяина и «держателя» всех вод: он убил змея, чтобы дать людям воду[35].

Поговорки и приметы

  • Два Егорья: один холодный, другой голодный[36].
  • В этот день сходит весна на землю (укр. В сей день сходить весна на землю)[37].
  • Св. Георгий красную весну на красную горку начинает, пророк Илья лето кончает, жито зажинает[10].
  • Юрьева роса от семи недугов[38].
  • Сегодня лошадушки менильники (именинники)[39].

См. также

Напишите отзыв о статье "Егорий Вешний"

Примечания

  1. ↑ Холодная. Первый выгон.
  2. ↑ Виноградова, Толстая, 2009, с. 470.
  3. ↑ Трефилова, 2012, с. 604.
  4. ↑ 1 2 3 4 Трефилова, 2012, с. 603.
  5. ↑ 1 2 Даль, 1862.
  6. ↑ 1 2 Агапкина: Дмитрия св. день, 1999, с. 93.
  7. ↑ Некрылова, 1991, с. 168.
  8. ↑ Коринфский, 1901, с. 205.
  9. ↑ Афанасьев, 1994, с. Т.3:671.
  10. ↑ 1 2 Даль, 1880—1882.
  11. ↑ Невский, 1990, с. 68.
  12. ↑ Холодная. Егорьев день.
  13. ↑ Пухова, Христова, 2005, с. 16.
  14. ↑ Пухова, Христова, 2005, с. 101.
  15. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Трефилова, 2012, с. 601.
  16. ↑ Лозка, 2002, с. 107.
  17. ↑ Толстая, 2005, с. 97, 271–273.
  18. ↑ Плотникова, 1996, с. 22.
  19. ↑ Кулишић, 1970, с. 130.
  20. ↑ 1 2 Агапкина, 1995, с. 396.
  21. ↑ Снегирёв, 1838, с. 72.
  22. ↑ Виноградова, 2004, с. 486.
  23. ↑ Агапкина: Костер, 1999, с. 621.
  24. ↑ Плотникова, 2004, с. 314.
  25. ↑ Колева, 1978, с. 26.
  26. ↑ Агапкина, 2002, с. 154.
  27. ↑ Толстой, 1984, с. 55.
  28. ↑ [lib7.com/evropa/751-odezda-serbov.html Общественная и семейная жизнь. Народы Зарубежной Европы] ([lib7.com lib7.com])
  29. ↑ Квилинкова, 2001.
  30. ↑ Толстой, 1995, с. 496.
  31. ↑ Толстой, 1995, с. 497.
  32. ↑ Никитина, 2013, с. 124.
  33. ↑ Мадлевская, 2005, с. 664.
  34. ↑ Толстой, 1995, с. 496–497.
  35. ↑ Толстой, 1995, с. 496–498.
  36. ↑ Коринфский, 1901, с. 249.
  37. ↑ Грушевський, 1959, с. 183.
  38. ↑ Рыженков, 1991, с. 38.
  39. ↑ [www.ethnomuseum.ru/prazdniki/egorev-den Егорьев день] // РЭМ

Литература

  1. Дмитрия св. день / [www.inslav.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=831:2011-08-29-08-34-05&catid=12:2009-08-05-10-49-56&Itemid=22 Т. А. Агапкина] // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 1999. — Т. 2: Д (Давать) — К (Крошки). — С. 93–94. — ISBN 5-7133-0982-7.
  2. Костер / [www.inslav.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=831:2011-08-29-08-34-05&catid=12:2009-08-05-10-49-56&Itemid=22 Т. А. Агапкина] // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 1999. — Т. 2: Д (Давать) — К (Крошки). — С. 620–627. — ISBN 5-7133-0982-7.
  3. Агапкина Т. А. [www.inslav.ru/images/stories/pdf/2002_Agapkina_%20Mifopoeticheskie_osnovy_slav'anskogo_narodnogo_kalendar'a_Vesenne-letnij%20_cikl.pdf Мифопоэтические основы славянского народного календаря. Весенне-летний цикл]. — М.: Индрик, 2002. — 816 с. — (Традиционная духовная культура славян. Современные исследования).
  4. Агапкина Т. А. Юрьев день // Славянская мифология. — М.: Эллис Лак, 1995. — С. 396. — 416 с. — ISBN 5-7195-0057-X.
  5. Афанасьев А. Н. [www.bookva.org/books/23 Поэтические воззрения славян на природу]. — М.: Индрик, 1994. — Т. 3. — 840 с. — ISBN 5-85759-013-2.
  6. Обходные обряды / Виноградова Л. Н. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 2004. — Т. 3: К (Круг) — П (Перепелка). — С. 483–487. — ISBN 5-7133-1207-0.
  7. Роса / Виноградова Л. Н., Толстая С. М. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 2009. — Т. 4: П (Переправа через воду) — С (Сито). — С. 470–474. — ISBN 5-7133-0703-4, 978-5-7133-1312-8.
  8. Егорий-ленива-соха // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880—1882.</span>
  9. Месяцеслов // Пословицы русского народа / авт.-сост. Даль В. И.. — 1862.
  10. Золотые правила народной культуры / О. В. Котович, И. И. Крук. — Мн.: Адукацыя i выхаванне, 2010. — 592 с. — 3000 экз. — ISBN 978-985-471-335-9.
  11. [folk.phil.vsu.ru/publ/sborniki/afanasiev_sb3.pdf Календарные обряды и обрядовая поэзия Воронежской области. Афанасьевский сборник. Материалы и исследования. — Вып. III] / Сост. Пухова Т. Ф., Христова Г. П.. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 2005. — 249 с.
  12. Квилинкова Е. Н. [www.prazdnikimira.ru/articles/ves_mir/europe/moldavia/hederlez/ Хедерлез] // «Независимая Молдова», 4 мая, 2001. — Кишинёв, 2001.
  13. Колева Т. А. [journal.iea.ras.ru/archive/1970s/1978/1978_2_Koleva.pdf Георгиев день у южных славян : (обычаи, связанные с животноводством)] // Советская этнография — [www.booksite.ru/etnogr/1978/1978_2.pdf №2, 1978]. — М.: Наука, 1978. — С. 25–38.
  14. Коринфский А. А. Народная Русь. — М.: Издание книгопродавца М. В. Клюкина, 1901. — 723 с.
  15. Невский А. А. Будни и праздники старой России: старобытовой календарь. — Л.: Гос. музей истории религии, 1990. — 106 с.
  16. Мадлевская Е. Л. [www.e-reading.club/chapter.php/141743/97/Eriashvili%2C_Madlevskaya%2C_Pavlovskiii_-_Russkaya_mifologiya._Enciklopediya.html Егорий Храбрый] // Русская мифология. Энциклопедия. — Эксмо, Мидгард, 2005. — С. 660–674. — 784 с. — 5000 экз. — ISBN 5-699-13535-6.
  17. Некрылова А. Ф. Круглый год. — М.: Правда, 1991. — 496 с. — ISBN 5-253-00598-6.
  18. Никитина А. В. Русская традиционная культура. Учебное пособие для иностранцев. — М.: ФЛИНТА, 2013. — 214 с. — ISBN 978-5-9765-1768-4.
  19. Пропп В. Я. [www.philol.msu.ru/~folk/files/lib/Propp_1995.pdf Русские аграрные праздники]. — СПб.: Терра — Азбука, 1995. — 176 с. — ISBN 5-300-00114-7.
  20. Плотникова А. А. Материалы для этнолингвистического изучения балканославянского ареала. — М.: Ин-т славяноведения и балканистики РАН, 1996. — 76 с.
  21. Плотникова А. А. [www.promacedonia.org/ap2/ap_3_1.htm Этнолингвистическая география Южной Славии]. — М.: Индрик, 2004. — 768 с. — ISBN 5-85759-287-9.
  22. [www.booksite.ru/fulltext/rus/sian/index.htm Русские] / В. А. Александров, И. В. Власова, Н. С. Полищук. — М.: Наука, 1999.
  23. Рыженков Г. Д. Народный месяцеслов: пословицы, поговорки, приметы, присловья о временах года и о погоде. — М.: Современник, 1991. — 129 с. — ISBN 5-270-01376-2.
  24. Снегирёв И. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. (Выпуск 3). — М.: Университетская типография, 1838. — 214 с.
  25. Соколова В. К. [www.bolesmir.ru/index.php?content=text&name=o336 Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов XIX — начало XX в.] Академия наук СССР, Институт этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. — М.: Наука, 1979. — 286 с.
  26. Толстая С. М. Полесский народный календарь. — М.: Индрик, 2005. — 600 с. — (Традиционная духовная культура славян. Современные исследования). — ISBN 5-85759-300-X.
  27. Георгий / Толстой H. И. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 1995. — Т. 1: А (Август) — Г (Гусь). — С. 496–498. — ISBN 5-7133-0704-2.
  28. Толстой Н. И. [www.inslav.ru/images/stories/pdf/SBF-1984.pdf Фрагмент славянского язычеств: архаический ритуал-диалог] // Славянский и балканский фольклор. Этногенетическая общность и типологические параллели. — М.: Наука, 1984. — С. 5–72.
  29. Юрьев день / Трефилова О. В. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 2012. — Т. 5: С (Сказка) — Я (Ящерица). — С. 601–607. — ISBN 978-5-7133-1380-7.
  30. Холодная В. Г. [www.ethnomuseum.ru/prazdniki/pervyy-vygon-skota Первый выгон скота]. Российский этнографический музей. Проверено 21 мая 2015.
  31. Холодная В. Г. [www.ethnomuseum.ru/prazdniki/egorev-den Егорьев день]. Российский этнографический музей. Проверено 21 мая 2015.
  32. Шаповалова Г. Г. Егорьевский цикл весенних календарных обрядов у славянских народов и связанный с ним фольклор // Фольклор и этнография. — Л., 1974.
  33. Грушевський М. С. Історія української літератури. У 5 т. — Нью-Йорк: Книгоспілка, 1959. — Т. 1. — 360 с.  (укр.)
  34. Лозка А. Ю. Беларускі народны каляндар. — Мн.: Полымя, 2002. — 238 с. — ISBN 98507-0298-2.  (белор.)
  35. Колева Т. Гергьовден у южните славяни. — София, 1981. (болг.)
  36. Кулишић Ш. Ђурђевдан // [ru.scribd.com/doc/204003750/Srpski-Mitoloski-Recnik-Grupa-Autora#scribd Српски митолошки речник]. — Београд: Нолит, 1970. — С. 130–131. — 317 с. — (Библиотека Синтезе).  (сербохорв.)

Ссылки

  • Михеев Г. А. [genamikheev.narod.ru/index/0-611 Вот и Юрьев день!]
  • Дубинина А. А. [cyberleninka.ru/article/n/egorievskaya-obryadnost-v-folklorno-etnograficheskom-nasledii-tverskoy-oblasti Егорьевская обрядность в фольклорно-этнографическом наследии Тверской области] (cyberleninka.ru)
  • [www.culture.ru/objects/400 Костромской егорьевский обряд и его музыка] (culture.ru)
  • [www.culture.ru/objects/431 Пастушеская обрядность в Муромском районе Владимирской области] (culture.ru)
  • [www.culture.ru/objects/436 Костромской пастуший барабан] (culture.ru)
  • Егорьевская песня [www.youtube.com/watch?v=odlCii0_qiw «Макарий» в исполнения Сергея Старостина] (youtube.com)
  • Гарбуз А. В., Сараева Л. П. [www.scienceforum.ru/2016/1486/17672 Содержательные особенности интерпретации Егорьевских песен]

Коляда / Божич • Святки • Васильев вечер • Крещенский вечер • Громницы (Сретенье) • Власьев день • Масленица / Мясопуст • Со́роки • Благовещенье • Вербное воскресенье • Пасха • Светлая неделя • Красная горка • Радоница • Егорий Вешний • Никола Вешний • Вознесенье • Зелёные святки • Троицкая суббота • Троица • Русальная неделя • Иван Купала • Петров день • Ильин день • Медовый Спас • Яблочный Спас • Третий Спас • Обжинки • Осенины • Покров • Дмитриевская суббота • Дмитриев день • Кузьминки • Никола Зимний

Отрывок, характеризующий Егорий Вешний

Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Егорий_Вешний&oldid=81146592»