Егоров, Николай Павлович

Николай Павлович Егоров
Дата рождения	27 ноября 1907(1907-11-27)
Место рождения	деревня Денисьево, Рыбинский район, Ярославская область
Дата смерти	6 февраля 1976(1976-02-06) (68 лет)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	инженерные войска
Годы службы	1925-1975
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Павлович Егоров (27 ноября 1907, Денисьево — 6 февраля 1976, Москва) — генерал-полковник Советской Армии, лауреат Ленинской (1966) и Сталинской (1953) премий СССР.

Биография

Николай Егоров родился 27 ноября 1907 года в деревне Денисьево (ныне — Рыбинский район Ярославской области). Был призван в Рабоче-крестьянскую Красную Армию в сентябре 1925 года. В 1928 году окончил Борисоглебско-Ленинградскую кавалерийскую школу, в 1932 году — кавалерийское отделение курсов переподготовки начсостава при Объединенной военной школе имени ВЦИК, а в 1937 году — Военно-электротехническую академию.

Служил в военно-технических подразделениях Красной и Советской армий. С 1951 года начальник отдела специальной приемки Первого Главного управления при Совете Министров СССР, а с 1954 года — начальник Главного управления комплектации специальных изделий Министерства среднего машиностроения. С сентября 1958 года по март 1959 года был начальником 12-го Главного управления Министерства обороны СССР, а с марта 1959 года стал заместителем начальника этого же управления. Был уволен в запас в звании генерал-полковник в 1975 году. Скончался 6 февраля 1976 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище Москвы.

Награждён тремя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Трудового Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды и рядом медалей.

Отрывок, характеризующий Егоров, Николай Павлович

Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.