Егошин, Тихон Фёдорович

Тихон Фёдорович Егошин
Дата рождения	28 июня 1907(1907-06-28)
Место рождения	деревня Коряковцы, Яранский уезд Вятская губерния, Российская империя
Дата смерти	1 августа 1944(1944-08-01) (37 лет)
Место смерти	Даугавпилсский край, Латвия
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	Сухопутные войска
Годы службы	1933—1944
Звание
Командовал	238-я стрелковая дивизия 270-я стрелковая дивизия 332-я стрелковая дивизия
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Тихон Фёдорович Егошин (28 июня 1907 — 1 августа 1944) — советский военачальник, генерал-майор (29.07.1944).

Биография

Родился в деревне Коряковцы, ныне Новоторъяльского района Республики Марий Эл. Русский.

До службы в армии Егошин был заведующим Елембаевской и Липовской школ 1-й ступени Марийской АССР. С ноября 1930 по март 1933 г. учился в Горьковском радиотехникуме и одновременно работал техником-лаборантом на Горьковском радиотелефонном комбинате им. В. И. Ленина.

В марте 1933 года призван в РККА и зачислен курсантом в команду одногодичников 52-го стрелкового полка 18-й стрелковой дивизии МВО в городе Ярославль, по её окончании служил в 54-м стрелковом полку командиром стрелкового взвода и взвода полковой школы, командиром роты, помощником начальника и начальником полковой школы в городе Ростов-Ярославский. Затем полк в составе дивизии был переведен в ЛВО в город Медвежьегорск.

С апреля 1939 года старший лейтенант Егошин учился в Военной академии РККА им. М. В. Фрунзе, затем после 1-го курса в июне 1940 года переведен слушателем в Высшую спецшколу Генштаба Красной армии.

В 1940 году вступил в ВКП(б).

С началом Великой Отечественной войны в августе 1941 года выпущен из школы и назначен начальником 1-го (оперативного) отделения штаба 380-й стрелковой дивизии СибВО, формировавшейся в городе Славгород Алтайского края. После сформирования убыл с ней на Карельский фронт в район Вытегра. В январе 1942 года по распоряжению Ставки ВГК дивизия была переброшена на Калининский фронт в район Нелидово, где вошла в состав 22-й армии. С 21 февраля её части в составе этой армии участвовали в Сычевско-Вяземской наступательной операции. В марте 1942 года майор Егошин назначен начальником штаба этой же 380-й стрелковой дивизии.

С августа исполнял должность заместителя начальника оперативного, а с ноября — разведывательного отделов 22-й армии.

3 декабря 1942 года был допущен к командованию 238-й стрелковой дивизией. С 5 декабря её части находились в обороне, прикрывая правый фланг армии. С 23 января 1943 года дивизия находилась в резерве Калининского фронта и 22-й армии.

15 февраля 1943 года был переведен командиром 114-й отдельной стрелковой бригады, входившей в 22-, 39- и 43-ю армии. В сентябре — октябре бригада в составе 43-й армии отличилась в Духовщинско-Демидовской наступательной операции. Приказом ВГК от 22 сентября 1943 года за освобождение города Демидов ей было присвоено наименование «Демидовская».

28 октября 1943 года полковник Егошин допущен к временному командованию 270-й стрелковой дивизией, с возвращением из госпиталя прежнего командира полковника И. П. Беляева с 28 ноября вновь вернулся в 114-ю отдельную стрелковую Демидовскую бригаду.

С 7 декабря 1943 года исполнял должность командира 332-й Ивановской стрелковой дивизии им. М. В. Фрунзе. Во второй половине декабря она в составе 4-й ударной, затем 43-й армий этого же фронта вела наступательные бои на витебском направлении. С января 1944 года дивизия находилась в резерве 43-й армии, затем в распоряжении 1-го Прибалтийского фронта. В начале марта её части вели преследование противника в направлении станции Дретунь. Продвинувшись на 15 км, они встретили организованное сопротивление и перешли к обороне. С 29 июня дивизия в составе 4-й ударной армии 1-го, а с 4 июля — 2-го Прибалтийских фронтов участвовала в Белорусской, Полоцкой наступательных операциях. Приказом ВГК от 23 июля 1944 года за отличия в боях при освобождении города Полоцк ей было присвоено наименование «Полоцкая». Продолжая наступление, её части участвовали в Шяуляйской наступательной операции.

31 июля 1944 года при артиллерийском налете противника по пути к НП на плацдарме у реки Дубна генерал-майор Егошин был тяжело ранен и на следующий день 1 августа умер от ран. Похоронен в городе Даугавпилс, ул. Ригас, парк Дубровина.

Награды

СССР

• два ордена Красного Знамени (20.06.1943, 10.07.1944)
• орден Отечественной войны 1-й степени (14.09.1943 )

Приказы (благодарности) Верховного Главнокомандующего в которых отмечен Егошин Т.Ф.

• За овладение штурмом одним из мощных узлов обороны немцев городом Демидов. 22 сентября 1943 года № 21
• За овладение штурмом городом и важным железнодорожным узлом Полоцк – мощным укрепленным районом обороны немцев, прикрывающим направление на Двинск. 4 июля 1944 года № 129

Ссылки

• [www.podvignaroda.mil.ru Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]

Литература

• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь. — М.: Кучково поле, 2014. — Т. 3. — С. 914—915. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9950-0382-3.

Отрывок, характеризующий Егошин, Тихон Фёдорович

– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.