Его фотография в газетах
| Его фотография в газетах | |
| His Picture in the Papers | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Дуглас Фэрбенкс |
| Оператор |
Джордж У. Хилл |
| Кинокомпания |
Fine Arts Film Company |
| Длительность |
62 мин. |
| Бюджет |
$42 599,94[1] |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
«Его фотография в газетах» (англ. His Picture in the Papers) — американский чёрно-белый немой художественный фильм режиссёра Джона Эмерсона по сценарию его супруги, известной писательницы и сценаристки Аниты Лус с участием популярного актёра-звезды немого кино Дугласа Фэрбенкса. Фильм создан на киностудии «Fine Arts Film Company» в 1916 году.
Сюжет
Пит Приндл, сын Протеуса, производителя вегетарианских продуктов питания, желает жениться на Кристине Кадваладер. Она согласна. Однако Протеус и отец Кристины Кассий против этого брака, поскольку считают, что Пит ленив и мало приносит пользы для компании своего отца. Протеус приводит сыну в пример его сестёр, фото которых поместили на первой полосе газеты, где они рекламировали вегетарианскую продукцию своего отца. Пит ради брака с Кристиной готов совершить любой поступок, дабы попасть на первые полосы нью-йоркских газет. Он старается изо всех сил: подделывает автомобильную аварию, но это событие мало заинтересовало газетчиков и он получил в прессе лишь пару строк упоминания без фото; выигрывает матч по боксу, но соревнования были незаконно устроенными и закончились налётом полиции. И только когда он спасёт людей от неминуемой железнодорожной катастрофы, его имя и фото прогремит со всех первых полос нью-йоркских газет.
В ролях
- Дуглас Фэрбенкс — Пит Приндл
- Кларенс Хэндисайд — Протеус Приндл
- Лоретта Блейк — Кристина Кадваладер
- Джин Темпл — Пёрл Приндл
- Чарльз Батлер — Кассий Кадваладер
- Гомер Хант — Мелвилль
- Хелена Руппорт — Ольга
- Эрих фон Штрогейм — одноглазый бандит
Съёмочная группа
- Джон Эмерсон — режиссёр
- Анита Лус — автор сценария
- Джордж У. Хилл — оператор
Напишите отзыв о статье "Его фотография в газетах"
Примечания
- ↑ Arthur Lennig. Stroheim. — Lexington: The University Press of Kentucky, 2004. — ISBN 0-813-13750-0. (англ.) С. 35
Ссылки
- «Его фотография в газетах» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Литература
- Arthur Lennig. Stroheim. — Lexington: The University Press of Kentucky, 2004. — ISBN 0-813-13750-0. (англ.)
Отрывок, характеризующий Его фотография в газетах
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
