Единый демократический отечественный фронт
Поделись знанием:
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.
Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
| Политика — Портал:Политика |
| КНДР |
 Эта статья — часть серии: |
|
Единый демократический отечественный фронт КНДР (кор. 조국통일민주주의전선) — общенациональный фронт патриотических партий и организаций Кореи, объединяет все партии и общественные организации КНДР.
Единый демократический отечественный фронт был создан 22 июля 1946 года. На Учредительном съезд ЕДОФ, прошедшем в Пхеньяне 25—28 июня 1949 года, было представлено свыше 70 политических партий и общественных организаций Северной и Южной Кореи. «Руководящая и направляющая сила» ЕДОФ — Трудовая партия Кореи. В период Корейской войны 1950—53 годов ЕДОФ выступал против агрессии иностранных войск под эгидой ООН, в защиту КНДР.
В программе ЕДОФ отражены задачи «антиимпериалистической национально-освободительной революции». Фронт выступает за вывод американских войск из Южной Кореи, мирное объединение страны, осуществление социально-экономических преобразований. Фронт являлся инициатором ряда проектов объединения Кореи.
На сегодняшний день ЕДОФ объединяет все политические партии страны (Трудовая партия Кореи, Социал-демократическая партия Кореи, Партия молодых друзей небесного пути), общественные организации и творческие союзы (Кимирсенский Социалистический Союз Молодежи, Союз демократических женщин Кореи, корейский Красный крест). Задачи ЕДОФ —независимо от профессии, пола, вероисповедания и партийной принадлежности крепко сплачивать вокруг великого руководителя Ким Чен Ира на основе рабоче-крестьянского союза все патриотические, демократические силы, которые стремятся к свободе и независимости Родины, активно защищать и широко пропагандировать намеченную им революционную линию и курс на самостоятельное и мирное объединение страны, активно организовать и мобилизовать широкие массы на общенациональную борьбу за претворение их в жизнь. [1]
Напишите отзыв о статье "Единый демократический отечественный фронт"
Примечания
- ↑ [www.kcckp.net/ru/great/political.php?4 «Нэнара». Политика Кореи]
Литература
- Единый демократический отечественный фронт Кореи / Сороко О. С. // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- «Нэнара». Политика Кореи
|
Это заготовка статьи о Корейской Народно-Демократической Республике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Единый демократический отечественный фронт
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.
Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
