Едыге би

К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)

Едыге би Толебайулы
каз. Едіге би Төлбайұлы
Едыге би, картина А. Игембаева
Имя при рождении:	Едіге Төлебайұлы
Псевдонимы:	Едыге би (каз. Едіге би)
Дата рождения:	XVII век
Место рождения:	Казахское ханство
Дата смерти:	XVIII век
Место смерти:	Казахское ханство
Гражданство:	Казахское ханство Российская империя
Вероисповедание:	Ислам, суннитского толка
Основные идеи:	Жеты Жаргы (Вместе Тауке ханом и биями Толе, Казыбек и Айтеке)
Род деятельности:	Бий, оратор
Отец:	Толебай батыр
Дети:	Сыновья: Шон би, Кигара, Сарман, Торайгыр, Косдаулет Дочери: Шесть дочерей

Едыге би Толебайулы (каз. Едіге би Төлебайұлы; XVII век, Казахское ханство - XVIII век, Казахское ханство) – казахский бий и оратор из рода Айдабол племени Среднего жуза Аргын. Родоначальник рода Айдабол Едыге. Участвовал в составлении закона "Жеты Жаргы". Родословие (Шежире) Едыге: Алаш — Жанарыс — Кара Ходжа — Аргын — Кутан (Кодан) — Мейрам — Суюндик — Сугыншы — Чуманак — Кулболды — Айдабол — Жанкозы — Толебай — Едыге

Биография

Едыге би родился в семье батыра Толебая в XVII веке. В зафиксированных Машхур Жусупом народных преданиях имеются сведения о потомке бия Айдабола, представителем родовой ветви Жанкозы – Едыге Толебайулы. Во время экспедиции в урочище Мурынтал, расположенном на территории Жанатлекского аульного округа местные жители обратили наше внимание на огромный камень – валун, примерно в полтора раза превышающий рост взрослого человека. В народе этот камень именовался – камень Едыге би (Едіге бидің тасы). Согласно легенде Едыге би восседая на этом камне, осуществлял свою судебную деятельность, обращался к народу с призывами объединения в борьбе против джунгарского нашествия. В народе его восхваляли таким выражением: «Едыге би цену мужчины (ер) решал двумя словами» («Ердің құнын екі ауыз сөзбен шешеді»). Едыге би входил в состав авторитетнейшего Совета биев при хане Тауке и участвовал в составлении степного свода законов «Жеты жаргы». Хотя прямых письменных свидетельств, удостоверяющих данные сведения, как в материалах М. Ж. Копеева, так и в других работах дореволюционных авторов автором обнаружены не были. Косвенным подтверждением этому факту, может послужить лишь то обстоятельство, что М.Ж. Копеев в своих рассказах о Едыге би неоднократно упоминает трех величайших биев казахского народа – Толе би, Казыбек би и Айтеке би.

Едыге является родным отцом Шон бия. По словам писателя Калмухана Исабаева, он стал первым старшим султаном, который вышел из простонародья и объединил четыре рода у Баянаула. Его деятельность в качестве бия была показана известным ученым исследователем С. Дауытовым словами исследователя родословных М. Ж. Копеева: «М. Ж. Копеев кратко пересказал в шежире беседу между Толе бием и Едыге бием». Едыге, увидев аул Толе-бия, сказал с восхищением: «По стране справедливого бия не будут распространяться ссоры, по земле справедливого царя не будут ходить враги».

Ссылки

• [yvision.kz/post/392129 Влиятельнейшие ордынцы Баян-Аульского внешнего округа(1830-1868гг., по материалам Центрального Гос.архива Казахстана-ЦГА РК). Продолжение. Жангозы-Айдабольская волость.]
• [www.bayanaulcbs.pvl.kz/index.php?show=34&lang=1&artID=504&page=2 Едиге би (XVII-XVIII)]

Литература

• Сатенова, М. Р. Отан тарихы. БИИ БАЯНАУЛЬСКОГО РЕГИОНА. — 2014.
• Аллаберген, К.М. [library.psu.kz/index.php?option=com_lib&b_id=1966&lang=rus Айдабол Сары батыр]. — 2008.
• Аллаберген, К. М., Арын, Е.М., Баткеева, Б.Т. [library.psu.kz/index.php?option=com_lib&b_id=2959&lang=rus Бір туар дара тұлғалар]. — 2003.
• Шахметова, Н. А. [library.psu.kz/index.php?option=com_lib&b_id=3013&lang=rus Проза Машхур-Жусупа Копеева]. — 2013.
• Копеев, М.Ж. Қазақ шежіресі.

Категория:Персоналии по алфавиту

Категория:Казахские бии Категория:Аргыны Категория:История Казахстана

Отрывок, характеризующий Едыге би

Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.