Гижицкий, Ежи
| Ежи Гижицкий | |
| Jerzy Giżycki | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: |
27 сентября 2009 (90 лет) |
| Место смерти: | |
| Дети: |
Марцин Гижицкий |
Е́жи Гижи́цкий (польск. Jerzy Giżycki; 7 января 1919, Мелитополь — 27 сентября 2009, Варшава, Польша) — польский кинокритик, журналист, историк шахмат, шахматный коллекционер, почётный член Польского шахматного союза. Отец историка и теоретика анимации Марцина Гижицкого.
В 1946 году основал еженедельник Film, в 1966 году — ежемесячник Kino. Был главным редактором журнала Kamera. Опубликовал несколько книг о кинематографе, в том числе «Как делается кино» (польск. Jak powstaje film, 1951) и «В фильме нет ничего невозможного» (польск. W filmie nie ma rzeczy niemozliwych, 1958).
Автор популярной книги «С шахматами через века и страны» (1958; переведена на английский, венгерский, датский, немецкий, русский, чешский и шведский языки), первой польской шахматной энциклопедии «Шахматы от А до Я» (польск. Szachy od A do Z, 1986—1987; совместно с Владиславом Литмановичем). Коллекционировал иконографический материал на шахматную тему; собрал более 500 экслибрисов, экспонируемых на выставках в Польше и других странах.
Похоронен на Брудновском кладбище в Варшаве.
Библиография
- Giżycki, Jerzy; Górny, A. Fortuna Kolem sie toczy. — Warszawa, 1976.</span>
- Giżycki, Jerzy. Z szachami przez wieki i kraje. — Warszawa, 1984.</span>
- Giżycki, Jerzy. Exlibrisy szachowe. Ze sbioru Jerzego Gizyckiego : katalog wystawy. — Warszawa, 1984.</span>
- Giżycki, Jerzy. Szachy od A do Z : [w 2 t.] / Jerzy Giżycki, Władysław Litmanowicz. — Warszawa, 1986—1987.</span>
- Гижицкий, Ежи. С шахматами через века и страны = Z szachami przez wieki i kraje / предисл. Давида Бронштейна ; [пер. с польск. С. Вильгельми, К. Курылюк, Н. Ланьцут, А. Шимонюка, З. Шаталовой, Е. Шпака]. — Пятое изд. — Warszawa : Sport i turystyka, 1970. — 360 с.</span>
О Ежи Гижицком
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 84. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
Напишите отзыв о статье "Гижицкий, Ежи"
Ссылки
- Lissowski, Tomasz. [pzszach.org.pl/index.php?idm=1&idm2=39&idn=524 Zmarł Jerzy Giżycki]. Polski Związek Szachowy (1 октября 2009). Проверено 28 января 2013. [www.webcitation.org/6E8nM01U0 Архивировано из первоисточника 3 февраля 2013].
Отрывок, характеризующий Гижицкий, Ежи
– Ты говоришь, при смерти?Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
