Потоцкий, Ежи

Ежи Потоцкий
польск. Jerzy Potocki
Имя при рождении:	Ежи Юзеф Генрик Вильгельм Роман Потоцкий
Дата рождения:	29 января 1889(1889-01-29)
Место рождения:	Вена, Австро-Венгрия
Дата смерти:	20 сентября 1961(1961-09-20) (72 года)
Место смерти:	Женева, Швейцария
Отец:	Роман Потоцкий
Мать:	Эльжбета Матильда Радзивилл
Супруга:	Сюзанита Орбегосо
Дети:	Станислав Альфред

Ежи Потоцкий (польск. Jerzy Potocki; 29 января 1889, Вена — 20 сентября 1961, Женева) — польский граф, дипломат. Ротмистр кавалерии Войска Польского, сенатор и землевладелец.

Биография

Представитель польского графского рода Потоцких герба «Пилява». Младший сын графа Романа Потоцкого (1851—1915), 3-го ордината ланьцутского, и Эльжбеты Матильды Радзивилл (1861—1950). Старший брат Альфред Антоний Потоцкий (1886—1958), последний (4-й) ординат ланьцутский.

8 января 1919 года Ежи Потоцкий был принят из Австро-Венгерской армии в Войско Польское, служил при Генеральном штабе и был военным атташе в Будапеште. 1 июня 1919 года получил чин ротмистра кавалерии.

С 1933 года на дипломатической службе, в том же году был назначен послом в Италию, но отказался в знак протеста против «Пакта четырёх».

В 1933—1936 годах посол Польши в Турции. В 1936—1940 годах посол Польши в США.

После Второй мировой войны поселился в Лиме, столице Перу.

Семья и дети

28 июля 1931 года в Париже женился на Сюзаните Орбегосо (род. 8 октября 1899, Перу), от брака с которой у него был один сын:

• Станислав Альфред Потоцкий (род. 28 апреля 1932, Париж), женат с 1997 года на Розе Сюзанне Ларко де ла Фуэнтэ (род. 1927, Лима).

Ссылки

• [www.genealogy.euweb.cz/poland/potocki4.html#RA Генеалогия Потоцких]

Отрывок, характеризующий Потоцкий, Ежи

– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.