Харасымович, Ежи
Поделись знанием:
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
(перенаправлено с «Ежи Харасымович»)
| Ежи Харасымович | |
| Jerzy Harasymowicz | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
21 августа 1999 (66 лет) |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
поэт |
| Премии: |
Премия Станислава Пентака (1967) |
Ежи Харасымович (польск. Jerzy Harasymowicz, 24 июля 1933, Пулавы – 21 августа 1999, Краков) – польский поэт.
Содержание
Биография
Рос в Стрые, Львове, Жешуве, Лиманове, впоследствии поселился и прожил жизнь в Кракове. Дебютировал в 1955 вместе с М.Бялошевским и З.Хербертом. Выпустил первую книгу в 1956. Принадлежал к поколению 56.
По завещанию поэта его прах был развеян над Восточными Бескидами.
Творчество
Поэзия Харасымовича опирается на образы народного христианства, славянские верования и легенды: поэт глубоко интересовался культурой лемков, не раз писал о Бескидах.
Произведения
- Cuda (1956)
- Powrót do kraju łagodności (1957)
- Wieża melancholii (1958)
- Przejęcie kopii (1958)
- Genealogia instrumentów (1959)
- Mit o świętym Jerzym (1959)
- Ma się pod jesień (1962)
- Podsumowanie zieleni (1964)
- Budowanie lasu (1965)
- Pastorałki polskie (1966, 1980)
- Zielony majerz (1969)
- Madonny polskie (1969, 1973, 1977)
- Znaki nad domem (1971)
- Bar na Stawach (1972, 1974)
- Zielnik. Pascha Chrysta (1972)
- Polska weranda (1973)
- Małopolska (1973,опубл. 1975)
- Córka rzeźnika (1974)
- Żaglowiec i inne wiersze (1974)
- Barokowe czasy (1975)
- Banderia Prutenorum ... (1976)
- Polowanie z sokołem (1977)
- Cudnów (1979)
- Wiersze miłosne (1979, 1982, 1986)
- Z nogami na stole (1981)
- Wesele rusałek (1982)
- Wiersze na igrzyska (1982)
- Wiersze sarmackie (1983)
- Dronsky (1983)
- Złockie niebo cerkiewne (1983)
- Klękajcie narody (1984)
- Na cały regulator (1985)
- Lichtarz ruski (1987)
- Ubrana tylko w trawy połonin (1988)
- Za co jutro kupimy chleb (1991)
- Kozackie buńczuki (1991)
- W botanicznym. Wiersze zen (1992)
- Czeremszanik (1993)
- Zimownik (1994)
- Worożycha (1994)
- Samotny jastrząb (1995)
- Klasztor na księżycu (1996)
- Srebrne wesele (1997)
Признание
Лауреат премии им. Станислава Пентака (1967), Фонда Косцельских (1972), Министерства культуры (1975).
На его стихи писал музыку Кшиштоф Пендерецкий, одно из его стихотворений положено на музыку С.Барбером (см.: [www.recmusic.org/lieder/h/harasymowicz].
Харасымович в России
На русский стихи Харасымовича переводили Наталья Астафьева, Анатолий Гелескул, Зыгмунт Левицкий и др.
Публикации на русском языке
- Поэты Народной Польши. В.Слободник, А.Свирщиньская, Э.Мажец, А.Каменьская,Т.Новак, Е.Харасымович. Переводы и вступление Н.Астафьевой / альм. Поэзия 1974 вып. 13 сс.236-248
- Из польской поэзии. Тадеуш Новак, Ежи Харасымович. Вступление и перевод Натальи Астафьевой /Иностранная литература 1977 № 4. сс.3-14
- Стихи//Из современной польской поэзии. М.: Прогресс, 1979, с.91-160. Переводы Натальи Астафьевой, Анатолия Гелескула, Зигмунта Левицкого и др.
- Стихи // Н.Астафьева, В.Британишский. Польские поэты ХХ века. Антология. Том второй. СПб: Алетейя 2000, сс.228-248. Переводы Н.Астафьевой
Напишите отзыв о статье "Харасымович, Ежи"
Литература
- Kaliszewski A. Książę z Kraju Łagodności: o twórczości Jerzego Harasymowicza. Kraków: Wydawn. Literackie, 1988
Ссылки
- [www.culture.pl/pl/culture/artykuly/os_harasymowicz_jerzy] (польск.), (нем.)
- [gu.us.edu.pl/index.php?op=artykul&rok=2000&miesiac=1&id=134&type=norm] (польск.)
- [www.martyna.wz.cz/_harasymo/opoecie/opoecie.html] (польск.)
Отрывок, характеризующий Харасымович, Ежи
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
